Хахули есть постройка Давида Куропалата, имя которого, по видимому, и упоминается в плохо сохранившихся грузинских надписях этого памятника. [1]

Ишханские надписи свидетельствуют, что в подстройке и перестройке этого большого архитектурного ансамбля принимали участи: в 1006 году царь-царей Гурген, троюродный брат и преемник, в качестве владетеля Тао, Давида Куропалата; архиепископ ишханский Антоний, инициатор полной реставрации главного храма в 1032 г., в царствование Баграта IV – царя объединенной Грузии и правнука вышеназванного Гургена; мастер Иванэ Морчайсдзе и другие. Если Токарский находит между Ишханским и Кутаисским храмами общие черты, в этом нет ничего выходящего из ряда вон: помимо того, что это-памятники одной и той же культуры, сооружены они в одно и то же время (пол Кутаисского собора настлан в 1003 году) представителями одного и того же дома.

Многочисленные грузинские надписи Тбетской церкви упоминают, между прочим, зодчего Шахбуза Татухадзе.

Не менее богата надписями Порта (Шатберд). В этих надписях упоминается зодчий Абесалма Клдели с товарищами.

Вопизе упоминается Ашот Куропалат, второй ее строитель, рельефное изображение которого также сохранилось.[2] Заявление Токарского, будто Опиза и Порта возведены «вероятно уже после смерти Давида» (1001 г.), – выдумка, необходимая для того, чтобы подвести такое своеобразное основание под утверждение о заимствовании «зонтичной» кровли из армянских церквей, построенных в следующем столетии, в Мармашене и Хцконке. Огромное количество других построек края также покрыто грузинскими, и только грузинскими надписями.

Но можно ли, позволительно спросить, решая такой значительный вопрос, как вопрос о национальной принадлежности целой архитектурной школы, не считаться с другими сторонами духовной жизни народа, со всеми остальными памятниками его творческого наследия. Между тем, хорошо известно, что Тао-Кларджетия IX–X веков вообще являлась средоточием и главным рассадником грузинского просвещения, литературы и искусств. Среди крупнейших культурных центров Тао-Кларджетии назовем: Опизу, – здесь подвизались известные деятели Микель Парехели, Георгий Мацкверели и др., здесь же в 913 году был выполнен один из значительных списков грузинского перевода четвероглава; Шатберди, – здесь около 973 года переписан один из драгоценнейших, древнегрузинских манускриптных сборников, т. н. «Шатбердский сборник», здесь же сделаны списки грузинского перевода четвероглава: т. н. Адишский 897 г., т. н. Джручский 936 г., т. н. Пархальский, Иоанэ Берая, 973 и др. в Ошки, в 978 году, переписан другой бесценный памятник древнегрузинской литературы, полный текст грузинского перевода библии (т. н. «Ошкский кодекс»), ряд значительных рукописей, датированных 977 годом, и др.; в Тбети протекала деятельность известного грузинского писателя первой четверти X века Степана Мтбевари, а также многих других; из хахульских деятелей известен Иоанэ Хахулели, по -прозванию «Златоуст»; в Пархали переписан «Многоглав» и др.; в Ишхани работали Илларион Ишхнели и др., здесь кипела литературная работа, так же, впрочем, как и в Хандзте, Цкаростави и др. Недаром этот край именовался в те времена «Грузинским Синаем»; здесь жили и работали выдающиеся представители грузинской феодальной общественности и культуры - Григорий Хандзтийский (Григол Хандзтели, конец VIII в. – первая половина IX в.), Серапион и Басиль Зарзмели, Георгий Мерчули, Арсений Сапарели, Дачи, Григол Ошкели, известные гимнографы Иоанэ Мтбевари, Микель Модрекили (из Ошки), Иоанэ Конкозисдзе и другие, отсюда были родом знаменитые деятели Афонской грузинской лавры – победитель Варды Склира Торникэ, Иоанэ и сын последнего, один из самых выдающихся представителей древней Грузии – Евфимий Ибер, или Афонский. Здесь созданы такие блестящие памятники древнегрузинской церковной письменности, как жития Серапиона Зарзмели, Григола Хандзтели, Гоброна-Микеля и других. Давид III Куропалат был одним из самых просвещенных и щедрых покровителей всей этой культурной деятельности. Мы знаем сейчас имя и одного замечательного грузина-златокузнеца Асата, работавшего при Давиде же; отсюда происходит известный Цагерский крест с грузинскими надписями, заказанный для Ишхани Илларионом Ишхнели, и т. д. и т. п. Нет никаких данных, которые могли бы позволить противопоставить этой блестящей плеяде деятелей грузинской культуры Тао-Кларджетии IX–X вв. хотя бы одно имя местного представителя какого-нибудь иного национально - культурного круга!

Можно ли было ожидать объективности Токарского в вопросе о существовавших в Закавказье отношениях хотя бы для последующей эпохи, когда, по словам Токарского, «Армения вступила в новую стадию развития под почти номинальным покровительством Грузии, осуществлявшимся представителями молодого армянского княжеского рода, братьями Иване и Захарией Долгорукими, занимавшими высшие государственные должности в грузинском царстве» (стр. 219)? Для характеристики этой «обективности» достаточно вникнуть в одну лишь процитированную фразу, долженствующую выразить не только политические отношения того времени. Итак, зависимость Армении от Грузии, исчерпывается «почти номинальным покровительством», и это покровительство «осуществляется» «молодым армянским княжеским родом» Долгоруких. Очевидно также, что, по мысли Токарского, эти армянские князья, т. е. правители Армении, «занимая высшие государственные должности в грузинском царстве», т. е. имея большое фактическое влияние во внутренних делах самого Грузинского государства, сделали неизвестно откуда появившееся покровительство Грузии над Арменией «почти номинальным». Что мы не утрируем, это можно видеть из другого издания того же Института истории Академии наук Армянской ССР, из «Истории армянского народа» (Ереван, 1944 г.), в которой читаем: «Один из сыновей Саргиса Захаряна (соответствует Долгорукому у Токарского.–С. Д.), Захарэ, занимал при Тамаре должность амир-спасалара, т. е. главнокомандующего войсками Грузии и Армении, а второй сын, Иванэ,– должность атабека, или государственного опекуна» (стр. 174; подчеркнуто нами. – С. Д.). Таким образом, само Грузинское государство оказывается под опекой и покровительством князей Долгоруких.
Прежде всего о «Долгоруких».[3] Братья Закария и Ивана (последний был младший) были представителями грузинского дворянского дома, носившего из поколения в поколение родовое имя Мхаргрдзели. Это чисто грузинское имя в переводе на русский язык действительно значит «долгорукий», но его не следует переводить точно так же, как нельзя переводить, скажем, русские фамильные имена Долгоруков и Толстой. Имя Мхаргрдзели мы видим в ряде армянских надписей, например в Аручской надписи 1285 года, Ахпатской надписи 1300 года и других. В армянской надписи Одзуна мы читаем: «Божьей волею я, Сумбат, сын Погоса Чоренца, раб (здесь, конечно, в смысле «вассал».–С. Д.) великого Ивана Мхаргрдзели» (...es Smbat, caay mecin Ivan&i Mxargr>eli ...) [4] и пр. Таким образом, Долгорукий–вымышленная форма, а Захарян – просто курьез.

Владения Закария и Ивана Мхаргрдзели и их потомков в Армении – это были обычные феодальные держания, полученные ими от грузинских царей, отвоевавших армянские земли от иноземных захватчиков, главным образом – турок. Собственные вотчинные владения Мхаргрдзели находились в Грузии. Национальное самосознание Мхаргрдзели также неоспоримо засвидетельствовано первоисточниками, которые и здесь по пятам преследуют нашего незадачливого автора. Оставляя в стороне грузинские сообщения, обратим внимание на показание совершенно объективного свидетеля – посла французского короля Людовика IX, Рубрука. На обратном пути от монгольского хана, в 1255 году, Рубрук заезжал к Шаншэ Мхаргрдзели, сыну Закария, в одно из его поместий в центральном армянском районе.

Описывая это посещение и передавая содержание своих бесед с Шаншэ, Рубрук характеризует Шаншэ, как «одного из могущественнейших некогда грузин, ныне данника татар. Отец его, по имени Захария, приобрел эту землю армян, избавив их от рук сарацинов».

Чтобы разобраться в характере политических отношений, обратимся опять-таки к документальному материалу, на сей раз уже из центральных районов Армении. Известно, что к концу тридцатых годов XIII века монголы успели установить свое верховенство над всей восточной частью Грузинского царства, в том числе, конечно, и над собственно армянскими областями. Казалось бы, в новых условиях у местных армянских владетельных князей, если только они были налицо, могла появиться склонность установить непосредственную зависимость от монгольского хана, что со стороны последнего должно было встретить только сочувствие и поддержку. Однако, в действительности мы наблюдаем совершенно обратную тенденцию: Армения продолжает тянуть к Грузии, и старые связи держатся веками. Каковы же были эти связи?

Уже в начале XI века Армения, в силу объективно сложившихся целого ряда исторических обстоятельств, находилась в исключительно тяжелом положении. Перед лицом грозных опасностей–все возраставшей византийской агрессии, с одной стороны, и надвигавшегося турецко-сельджукского нашествия, с другой стороны,–многочисленные мелкие армянские царства и княжества не только не сумели объединиться, но еще продолжали дробиться; так, в начале двадцатых годов произошло новое деление Ширакского царства (со столицей в Ани) – этого средоточия общеармянской общественно-политической и культурной жизни. За следующие два десятилетия большинство армянских государственных образований, в том числе и Анийское царство армянских Багратидов - Багратуни, навсегда прекратило свое существование. Подавляющее большинство армянских районов перешло в руки Византийской империи.

Эта политическая катастрофа сопровождалась массовым выселением армян из родной страны. В эмиграцию имели возможность уйти и фактически уходили, конечно, - главным образом представители верхних слоев армянского народа. Таким образом, это феодальное общество искусственно лишалось своей естественно сложившейся верхушки и, что важно особо отметить, на том этапе развития, когда еще не успел возникнуть исторический преемник феодального класса. Хлынувшие в Армению, в тех же сороковых годах, турецкие орды довершили дело политического и хозяйственного разгрома Армении.

Между тем рядом существовало, близкое по социальной и духовной культуре, объединенное Грузинское царство, пережившее, правда, ряд сильных потрясений в XI веке и сильно ущемленное в своих национальных границах, но достаточно могущественное для того, чтобы дать решительный отпор, еще при Баграте IV (1027–1072), первым ураганным налетам турецких отрядов, руководимых самим султаном Алп - Арсланом.

[1] В противовес опять-таки необоснованному заявлению Токарского, будто „сведения древних авторов и надписи на памятниках, за исключением ошкской, не дают прямого ответа на вопрос, что же именно было построено» Давидом (стр. 201-2), мы должны подчеркнуть, что „Матианэ Картлисай" (XI в.) постройку Хахули категоричеcки приписывает Давиду.

[2] Таким образом, неверно утверждение Токарского, будто „сопоставление косвенных данных с несомненностью устанавливает, что наиболее выдающиеся постройки (Тао-Кларджетии – С.Д.) были возведены в правление Давида и, следовательно, по его заказу (стр. 202).

[3] Только так они называются в книге Токарского.

[4] K.Kostanean%, Vimakan taregir, стр. 250.


Акад. С. Джанашия

«Об одном примере искажения исторической правды»
По поводу книги Н.Токарского
«Архитектура древней Армении»


(Продолжение следует)

Прочитано : 1396