Исторически территория губинского ковроделия охватывает горные, предгорные и низменные части региона. К горной части относятся сёла Хашы, Гонагкенд, Джими, Афурджа, Йерфи, Будуг, Шохуб, Гырыз, Джек, Хан и Салмасоюд, где издревле занимаются ковроткачеством. Производство ковров предгорной части сконцентрировано в селах Амирханлы, Алиханлы, Халфы, Пирамсан, Гяндов, Белиджи, Шахназерли, Пирябадил, Зейва, Сырт-Чичи, Дери-Чичи, Сабатлар, а низменной части – в низовьях Шабрана, селах Чай Гарагашлы, Хаджи Гарагашлы, Сарван, Девечи, Моллакамаллы. В Губинскую школу ковра входят также ковры, сотканные азербайджанцами в древнем городе Азербайджана – Дербенте.

Губинские ковры своей тонкой и светлой шерстью, высокой плотностью, пестрым художественным оформлением, чудесными узорами и приемлемыми размерами стали всемирно известными ещё в средние века. По мнению одного из исследователей технологии и классификации азербайджанских ковров, в Закавказье более всего ценились губинские ковры, отличавшиеся мягкой шерстью, тонкой нитью и качеством изделий.
С расширением производства ковров в ХIХ веке в Азербайджане возросла и потребность в шерсти. В связи с этим основная часть населения Губы занималась прядильным делом. Здесь во всех домах была прялка, которая в Губе по жизни была спутницей деревенской женщины. Отношение жителей Губы к пряже и к ковроткачеству было особенным. По местным представлениям, прядение шерсти на веретене или прялке означало прясть свою судьбу, долю. Следовательно, процесс изготовления пряжи женщина должна была начать с благими намерениями и мечтать только о хорошем, чтобы узелками сплести интересную летопись своей жизни.
В Губе девушек к первой прялке, как правило, подпускали в 9-10-летнем возрасте, а ко второй – в совершеннолетнем. Итак, прялка и сновальня становились свидетелями горькой и сладкой поры их жизни, задушевными друзьями.
В 1905-1906 годы в Азербайджане именно в Губе впервые была применена клетчатая бумага для плетения узоров ковра, которая была представлена губинским мастерам И.М.Кара-Мирзой. Сотканные по образцам этих рисунков ковры впоследствии имели успех на выставке в Петербурге в 1913 году.
1912 году в Губинском уезде, в состав которого входило и село Имамгулу, были открыты пункты купли-продажи ковров, основной целью которых было изготовление губинских ковров из высококачественной шерсти и окрашенных натуральными красителями, а также предотвращение попадания этих текстильных изделий в руки спекулянтов. В результате такого внимания, ковры Губинской группы стали основой экспорта. Согласно исследовательской работе В.М.Зуммера «Современные губинские ковры», в начале ХХ века потребность в азербайджанских коврах на мировом рынке еще более возросла. Итальянцы прогнозировали, что со временем живопись и узоры, сделанные на стенах их домов, будут заменены коврами; американцы, заказывая соответствующие для их домов ковры, широко пользовались ими как утеплителями и деталями декора комнат. Таким образом, растет интерес к коврам геометрической структуры с абстрактными узорами, в результате чего они превращаются в неотделимую часть бытовой жизни Европы. Заметим, что наряду с развитием этого вида искусства, изготовление ковров для губинских ткачей носило повседневный характер.
23-24 марта 1926 года Азербайджанским отделением организации Кавказской государственной торговли (Заггосторг) была проведена выставка «Праздник народного искусства», посвященная особенностям ковров Губинского региона, где ковроткацкое искусство получило широкое распространение. Цель проведения этого мероприятия именно в Губе заключалась в дальнейшем развитии традиций ковроткачества. Из 200 изысканных ковров, представленных на выставке, премии были выданы только
10, сотканным в ткацких пунктах сел Гарагашлы, Чичи, Гырыз, Пирабадил, Гонагкенд, Зейва. Призовые же места заняли ковры, сделанные в селе Пирабадил, в частности, на первом месте оказался ковер, изготовленный ткачихой Зибейдой Ярмамедовой. С уверенностью можно заявить, что азербайджанские ковры, в том числе губинские, оставили глубокий след в мировой культуре.
Входящие в Губинскую группу классические ковры выделяются сжатыми композициями. Так, сотканные здесь продолговатые дорожки украшены повторяющимися в ритмической форме элементами сыпи. Разрешение узоров на губинских коврах различно. Эти чудесные ковровые узоры увеличивают силу их эстетического восприятия. Украшающие элементы на коврах отражают ранние религиозно-мифологические и мистические представления нашего народа. Как у каждого ковра есть своё художественное построение, так и у каждого узора есть свой смысл и толкование. На коврах, в которых языком узоров и подборкой цветовой гаммы передаются образы живой природы, многие рисунки-символы, защищающие от злых сил и знаменующие достаток и святость, создают определенную гармонию. Тому примером могут служить такие художественные орнаменты, как «буйнуз» (рог), «миграз» (ножницы), виноградные листья, цветы, «саджаягы» (таган), двуголовые верблюды, мифические птицы с короной, «аждаха» (дракон), которые изображаются на коврах в окружении гёлей, а иногда повторяются в виде раппортов.
На губинских коврах узоры выполняются в геометрическом и, одновременно, в орнаментальном художественных стилях. Поверья, ритуалы, мифы, самые древние надписи, понятие о Боге, сакральный мир, философские мысли о вселенной, вера, образ жизни – вот символическое понимание геометрических узоров. Сегодня на губинских коврах, исходя из генезиса памяти, находят отражение следы древней Орхоно-Енисейской письменности. Часто встречаемые, в основном, на полосах каймы губинских ковров «Гымыл», «Гонагкенд», «Сырт Чичи» геометрические элементы скрещивающейся формы «Х» выражают звук [ди] в древнетюркском алфавите. Совершенствуясь, эти узоры на протяжении веков превратились в символ национального самовыражения.
Такие геометрические узоры, как треугольник, ромб, свастика (крест), доланбадж (зигзаг), восьмиконечная звезда, передаваясь из поколения в поколение, широко распространились в виде тавро.
Геометрические орнаменты, прошедшие определенный период развития с момента их появления, хотя и изменили впоследствии свою первоначальную форму, живут в основных, а иногда и в малых, наполняющих мотивах. Одними из самых древних мотивов на губинских коврах являются крестообразные элементы с выступами одинаковой формы и размеров, на основе которых в дальнейшем появился узор «свастика».
Первоначально крестообразный узор, впоследствии «свастика» и ее разные вариации, являлись оптическим изображением солнечного диска – символа световой энергии. Древний человек представлял солнце в виде точки, от которого в разные стороны расходились лучи, образуя тем самым «крест». Иногда этот символ воспринимался как символ вечной жизни. А четыре выступа, составляющие «свастику», связаны с четырьмя элементами: огнём, ветром, землёй и водой.
Изображение «свастики», живущее сегодня на губинских коврах, по традиции должно плестись либо на полосах каймы, либо на основном фоне ковра, а может быть и в помещенных по центру ковра гёлях. На каждом из такого рода ковров этот элемент исполнен в своеобразном стиле. Так, на губинских коврах «сумах» он выступает как завершающий мотив гёля – основного украшения промежуточной части ковра, на классических коврах «Зейхур», «Голлу Чичи» – как украшающий элемент в центре гёля. Некоторые ткачи называют этот орнамент «чархи фалак» (колесо фортуны) или «чарх» (колесо).
«Свастика» как символ солнца, и ромб, как символ изобилия, появились из одного источника в I тысячелетии до н.э. Существующий в наличии у большинства губинских образцов как основной элемент гёля или как наполняющий элемент, ромб означалначало жизни, женскую плодовитость и, как правило, его размещали в центре ковров. Примером этому могут служить безворсовый ковёр «Сумах» и ворсовые ковры «Шахназарли» и «Алпан».
Со временем ромб стал общечеловеческим понятием. То есть, будучи символом прироста, обилия и богатого урожая, несложные четырёхугольные ромбы стали украшаться по краям крючками. Эта традиция широко распространилась в губинском ковровом искусстве и продолжается до наших дней.
Гёли в форме ромба, со всех сторон украшеные крючками, на губинских безворсовых коврах «сумах» и сотканных по той же технике ковровых изделиях, могут считаться онгонами, принадлежащие тюркским народностям, в частности, огузским племенам. Элементы крючка, в народе названные «ноготь» или «коготь», напоминают символический образ охотничьих птиц.
В доисламском искусстве широко распространилась тема хищных охотничьих птиц, т.е. тема победы сильного над бессильным, которая была ведущей даже на изображениях онгонов и в геральдическом содержании. Художественное отражение частей единого образа оставалось загадкой для посторонних, но для его создателей сохраняло свою ясность.
На азербайджанских коврах можно также обнаружить большое количество следов элемента «ромб». В Губинской группе ковров «ромб», будучи вспомогательным наполняющим элементом, также ткётся как основной элемент в форме гёля.
Элемент «гёль» – основной оформляющий мотив, организующий ковёр. И его название неслучайно. Если промежуточное пространство на коврах сравнить с жаркими степями с сухой природой, то становится ясным священный смысл гёлей. Украшающий элемент «гёль» на губинских коврах бывает разных форм. Он отражает мировоззрение народа с помощью узоров и может называться «хонча» (поднос), «турундж» (померанец), «табаг» (корыто), «медальон» и «гёль».
Среди украшающих губинские ковры многочисленных узоров можно встретить образы женщин, детей и мужчин. Эти мотивы на ковре воспринимаются только как вспомогательные элементы в сюжетах: женщины с чесалкой, женщины с младенцем или семьи.
На многих древних безворсовых коврах типа «сумах» можно найти абстрактное изображение человека в полный рост или тлько верхнюю часть – торс. Ткание в форме утончённых штрихов тела, ног, рук без головы, или ткание головы в треугольной форме, а также других конечностей в полочковидных формах очень похожи на самые примитивные изображения человека на гончарных изделиях периода до нашей эры. А традиция ткания на губинском ковре «Пирабадил» образа человека, поклоняющегося огню, созвучна с поклонением своему божеству огнепоклонников-зороастрийцев.
Другой особенностью губинских ковров является изображение зооморфных элементов. Так, если утка и голубь ткутся такими, какие они есть в жизни, то на классических коврах «Гарагашлы» и «Зейва» обнаруживается изображение основных элементов птиц в стилизованной абстрактной геометрической форме.
Вытканный на ковре «Гарагашлы» в два параллельных ряда элемент под названием «сачаяг» долгое время учеными воспринимался как символ огня. В результате исследований было доказано, что этот узор и все его варианты произошли из элемента птицы. Естественно, что он давно изменил свою первоначальную форму: абстракция реальной формы в зависимости от своеобразия творчества ковроделов ткётся различными художественными стилями. Содержание мотива, передаваемого орнаментом у головы немного остроконечной формы, а также в области шеи и стана, состоящего из контуров прямых линий, неизменно. Сотканные на губинских коврах «Гарагашлы» изображения птиц носят священный смысл. Известно, что птица, как символ мистического мира, после смерти соединяет души людей с вечностью, т.е. птица-посланец – это и символ вечности. Ковры с таким орнаментом по традиции ткались малых размеров, потому что в основном они использовались как молельные коврики (намазлыг).
Элемент птицы можно встретить также на концах гёлей ковров «Зейва». При внимательном осмотре гёля, края которого состоят из ступенчатых выступов, четко видно плетение каждого выступа в форме стилизованной головы птицы.
На губинских коврах ворсовых и безворсовых встречаются зооморфные элементы с абстрактным наполнением. Это, в основном, узоры, используемые на ворсовых «аждахалы» и безворсовых коврах «сумах».
Элемент «аждаха» (дракон) широко распространён среди тюркских народов. Его можно встретить во многих ковровых композициях. Он в перекрещивающейся форме часто наносится между поперечными полосами, но в остроконечной форме этот мотив может встречаться иногда и среди узоров на фоне промежуточной части ковра. Независимо от места нахождения и формы, «аждаха» ткётся вокруг пальметов, тем самым выполняет функцию сторожа-хранителя. Пальмет, представляющий жизнь, – цветок, а значит дракон (аждаха) – священный образ, оберегающий эту жизнь. Такого типа композиции можно встретить на коврах «сумах» и на ворсовых коврах.
Ещё одной особенностью губинских ковров считается узор набати, наличествующий на ковре
«Угах», а также на коврах с мотивами виноградных листьев. Виноградные листья могут украшать как промежуточную часть композиции в форме параллельного ряда (стиль ковра «Пирабадил»), так и в центре ковра в виде самостоятельного единого элемента. Заметим, что этот элемент не только является отражением природы Губинского региона, но также носит и символическое значение рая.
Ковёр в истории искусства сохраняет большее консервативное значение. С течением времени на коврах появляются новые художественные стили и надписи. В этом смысле на губинских коврах можно встретить различные комбинации старой азбуки, персидского языка и дат хиджры.
На коврах, входящих в Губинскую группу, можно наблюдать переход очень интересных каллиграфических записей в украшения геометрической формы. Примеры такого рода записей можно обнаружить на коврах с композицией «Гядим минаря» («Древний минарет»). По всей полосе каймы продолговатого гёля, занимающего всю внутреннюю поверхность ковра, в последовательной форме арабской каллиграфией соткано слово «Аллах». К узорам в стиле таких записей мож но отнести и используемые на каёмных полосах большинства ковров Губинской группы элементы старейшей форма арабского письма «куфи». На плетениях такого типа в петлях отразились пережитые народом определённые социальные события и взгляды на жизнь. Так, например, азбука, являющаяся неотъемлемой частью уровня культуры народа, увековечена на коврах в кодифицированной форме.

Большие изменения в искусстве региона про изошли с распрост ранением здесь ислам а, когда имело место перене с ение письменных узоров на ковры. Эта традиция в ковроткачеств е сохраняется по сей день. Нанесение на ковры куфической каллиграфией сур из Корана и изречений религиозного характера для ковров Губинской группы считается классикой. Так, слово «Аллах» на ковре «Гядим минаре» и полоса бордюра в виде «куфи» носит символическое значение: намёк на бесконечность.
«Аламунджуг» («сичандиши»), который по народным поверьям защищает от сглаза, ткется среди каёмок. Этот традиционный орнамент первоначально изображался на гончарных изделиях древнего периода, откуда потом перешел в ковроткачество и сохраняется до сих пор благодаря высокой профессиональности местных мастеров. Диапазон этих узоров, отражающих мировоззрение и эстетические взгляды нашего народа, бесконечен.
Особый вид коврам из мягкой и качественной шерсти придает цветовая палитра. Цвета, получаемые из кожуры граната, скорлупы ореха, листьев айвового дерева и тутовника, корня дуба, сумаха и других растений, своей стойкостью и яркостью делают ковёр более живым.
Отличающиеся традиционностью художественного стиля и имеющие плотность от 40х45 до 40х60, эти произведения искусства получены бесчисленной к онтаменацией ковров « Б и л и д ж и » , «Г ара г а ш л ы » , « Мо л л а к а м а л л ы » , «Пира - бадил», «Угах», «Зейва», «Шахназарли», «Рукал», «Гуруш», «Хасангала», «Пирабадил», «Чичи», «Алпан», «Афурджа» и других рисунков-образцов. Губинская ковровая группа прославилась как регион, производящий наряду с ворсовыми коврами, также сотканные путем простого продевания «палазы» на спиральной основе и сотканные методом петлевой обмотки («сложный колос») без ворсовые ковры «сумах».
Начиная с XVIII века, на этой территории широкое распространение получило производство различно оформленных образцов-рисунков «сумах», отличающихся сложной техникой изготовления. Как и на ворсовых коврах, на безворсовых коврах «сумах» наблюдается различное разрешение художественного оформления и подборки цветов.
Широко используемые в быту такие ковровые изделия, как хурдужун (переметная сумка), мафраш (сак), хейба (переметная сумка), харал (большой мешок), чанта (сума), чул (попона), дузгабы (солонка) своими способами тканья и художественным оформлением отражают традиции этого региона.
Зооморфные, растительные и геометрические узоры, украшающие хурджуны, сотканные техникой «зили» и «сумах» мафраши (емкости для сбора постельных принадлежностей), чул (попона, выполняющая роль не только утеплителя для животных, но и их украшения), солонки с узким горлышком и многие другие предметы говорят о высоком профессионализме губинских мастеров.
Как узоры, так и цвета имеют особый смысл. Самыми любимыми на губинских коврах являются тёмно-красный, тёмно-синий, голубой и сахарный цвета. Голубой и темно-синий оттенки считаются символами ясного неба, красный первоначально был символом солнца, а затем стал обозначать кровь, слияние.
Итак, Губинская группа ковров своими художественными особенностями и мастерством изготовления ещё более обогатила азербайджанское ковроткачество.

Литература:
[1]. Ашурбейли С. Государство Ширваншахов (VI-XVI вв.). Баку, 1983, с.99 [2]. Халилов Дж.А., Кошкарлы К.О., Аразова Р.Б. Свод археологических памятников Азербайджана. Вып.1. Археологические памятники северовосточного Азербайджана. Баку, 1991
[3]. Гейдаров М.Х. Города и городское ремесло Азербайджана XIII-XVII веков. Ремесло и ремесленные центры. Баку, 1982, с.109
[4]. Ашурбейли С. Некоторые материалы по искусству Азербайджана XVI в.// УЗ Ин-та Востоковедения АН Азерб. ССР, 1959, т.I, с.68-69
[5]. Ибрагим Эфенди Печеви. История (извлечения по истории Азербайджана и сопредельных стран и областей периода 1520-1640 гг.). Баку, 1988, с.58
[6]. Мамедов Н. История города Кубы в XIX – начале ХХ века. АКД. Баку, 1989, с.14
[7]. Лопухин А.И. Журнал путешествия через Дагестан.1718 г. // История география и этнография Дагестана XVIII-XIX вв. Архивные материалы. М., 1958, с.7-8 [8]. Сумбатзаде А.С.Кубинское восстание 1837г. Баку,1961 [9]. Кавказский календарь на 1917 г.Тифлис, 1916 [10]. Рустамова-Тогиди С. Куба. Апрель-май 1918 г.Мусульманские погромы в документах. Баку, 2010
[11]. V.A.Muradov ."Azərbaycan xalçaları", Bakı, Elm, 2008, 436 s.
[12]. V.A.Muradov. "Azərbaycan mədəniyyətində xalçaçılığın yeri və rolu". Bakı, "Diplomat" nəşriyyatı, 154 s.,2009
[13]. V.A.Muradov ."Azərbaycan xalçaları. Quba qrupu». Bakı, Elm, 2012.
[14]. V.A.Muradov «Azərbaycan xalçaçılıq sənəti». Bakı, Elm, 2013,132 s.

Видади Мурадов

Профессор по декоративно-прикладному искусству (Азербайджанская Республика)

Прочитано :