Включение земель Азербайджана и Аррана в I половине VII в. в состав Арабского халифата сопровождалось перераспределением земельной собственности. Как известно, арабское землепользование знало пять основных категорий земельной собственности: 1) государственные; 3) мульк; 2) вакф; 4) икта; 5) общинные.

Фонд государственных земель (савафи) составляли земли, захваченные в результате завоевания определенной страны мусульманами [1, с.974]. К их числу принадлежали бывшие владения византийских и сасанидских императоров и членов правящих в этих империях династий [2, с.201; 3, с.799], земли погибших во время войны противников арабских завоевателей [4, с.57], а также земли, оказавшиеся бесхозными в результате бегства или гибели их владельцев [5, с.45]. Отметим, что отношения между арабскими завоевателями и населением Азербайджана регламентировались на основе заключенных мирных договоров. Соответственно, согласно мусульманскому фикху, земли местных землевладельцев были оставлены в прежних руках с условием выплаты поземельного налога. Однако они были причислены к разряду государственных земель, т.е. верховное право собственности принадлежало государству. Тем самым азербайджанские землевладельцы фактически превратились в условных арендаторов своих же земель с правом владения и пользования. Однако, вопреки распространенному утверждению законоведов о том, что с захватом земель государство обладало всеми присущими собственнику полномочиями, Л.И.Надирадзе пришел к выводу, что «...при заключении договоров завоеватели не лишали завоеванное население права собственности на субстанцию земли. Взимаемый завоевателями с захваченных народов налог в правосознании и первых, и вторых выступает как экономическая реализация не собственнических, а суверенных прав государства-завоевателя, в частности, как экономическая реализация предоставляемого завоеванному населению если не фактически, то юридически, покровительства – зимма» [6, с.24-25]. Следовательно, данное положение оправдывает утверждение Б.Джохансена о том, что выплата хараджа свидетельствовала о праве собственности плательщика на землю [7, с.7-9]. Однако, источники свидетельствуют и о случаях насильственного захвата земель Азербайджана арабами. Так, в частности, Балазури отмечает: «Каждый из них захватил <земли> столько, сколько он мог, часть из них купили у неарабов их земли» [8, с.104]. Следовательно, утверждение Б.Льюиса о том, что вне Аравийского полуострова одним из источников приобретения земель арабов-мусульман, помимо дара от государства, была покупка земель неарабов [4, с.69], имело место быть и в Азербайджане. Согласно же А.К.С.Ламбтон, было невозможно пресечь приобретения хараджных земель арабскими завоевателями, хотя теоретически это было запрещено. Земли, приобретенные таким путем, ничем не отличались от земли, дарованной в качестве катаи. Обе были отчуждаемы, наследуемы и подлежали ушру [9, с.42].
Земли мульк являлись частновладельческими. В научный оборот понятие частной собственности на землю было введено сравнительно недавно, т.к. в буржуазной историографии господствовала концепция государственной собственности на всю землю в странах распространения ислама [6, с.13-14]. Б.Льюис связывает данное обстоятельство с тем, что в преимущественно сельскохозяйственной экономике халифата, зависящей в основном от искусственного орошения, мелкий земельный собственник не мог существовать самостоятельно и неизбежно подпадал под власть центрального управления [2, с.200]. Однако право на частную собственность вовсе не являлось нововведением эпохи халифата, институт частновладельческих земель пережил эпоху Сасанидов [6, с.45].
Как правило, мульками становились земли, сохраненные их владельцами на основе договора в период арабских завоеваний, либо земли, приобретенные арабской знатью из государственного земельного фонда. Более того, как отмечает И.П.Петрушевский, «...мульками могли быть земли убитых или бежавших врагов, доставшиеся мусульманам при завоевании ими страны, или земли, владельцы которых приняли ислам при самом завоевании, или же мертвые, т.е. втуне лежавшие земли, которые были орошены, обработаны и заселены мусульманами» [10, с.252]. Еще одним источником земель мульк была «икта тамлик» [11, с.134] .
Мульк в отличие от икта позднего периода, не был обусловлен службой государству. Мульк являлся объектом гражданских сделок, а именно: мулькадар (владелец мулька) на правах полной собственности мог свободно свою землю продать, подарить, завещать, а также передать по наследству [6, с.15-16]. Так, институт мулька по характеру правомочий владельцев мог быть отождествлен с западноевропейским аллодом.
Согласно мусульманскому праву вакфом считалось имущество, переданное государством или отдельным лицом на религиозные, благотворительные и иные богоугодные дела [5, с.315; 12, с.59-60]. К вакфу причислялись как недвижимое, так и движимое имущество. Ввиду возможности завещателя вакуфного имущества обусловить пользование, а также сохранить за собой право назначения мутаваллиев (попечителей), вакф рассматривался как условная форма феодальной земельной собственности [10, с.248]. Как правило, вакуфные земли пользовались налоговым иммунитетом. Они отводились для постройки мечетей, медресе, приютов, госпиталей и т.д. [10, с.247;
11, с.135; 13, с.81]. Первоначально, как отмечает А.К.С.Ламбтон, к институту вакфа причислялись все земли, захваченные арабскими завоевателями и ставшими собственностью последних [5, с.45;
14, с.27]. Данная категория земель становилась res extra commercium, т.е. недоступной частному обладанию [14, с.27], что аналогично церковному имуществу в христианских странах Западной Европы с ее правом мертвой руки (main morte) [10, с.248], и исключенной из гражданского оборота. Взамен на ренту с земли, расходуемую на благо мусульманской общины, крестьяне получали узуфрукт [14, с.27]. В «Дербенд-наме» есть сведения о том, что во времена правления халифа ал-Мутамида (870-892) множество земельных угодий, садов и селений, половина нефтяных скважин и соляных копей были превращены в вакф в пользу населения Дербента [15]. Тот факт, что впоследствии беки Ширвана отобрали их насильно, подтверждает слова Г.Эндресса о частых случаях незаконных захватов вакуфных земель [13, с.81]. Позднее, согласно А.К.С.Ламбтон, вакф стал обозначать земли, предназначенные сугубо для благотворительных целей [14, с.27].
В дальнейшем с развитием феодального общества в странах распространения ислама появился институт условного землевладения – икта. Институт икта прошел долгую стадиальную эволюцию, сопряженную с рядом особенностей социальноэкономического развития халифата. Первоначально икта представляла собой акт предоставления государством служилым мусульманам на время военной или административной службы или пожизненно принадлежавшей государству территории и доходов с нее [2, с.201; 13, с.79-80]. Б.Льюис отождествляет катаи с византийским эмфитевзисом [2, с.201; 4, с.70]. По словам Б.Льюиса, целью данной земельной политики являлось обеспечить обработку земель мават (земли выделялись преимущественно из числа необработанных) и сбор налогов с них [2, с.201; 4, с.70]. Вопрос датировки возникновения икта является спорным. Б.Льюис утверждает о первых жалованиях ренты еще при халифе Умаре I [4, с.57]. Х.Кеннеди предполагает появление института икта позднего типа именно в Азербайджане в период правления халифа алМамуна (813-833) в качестве «вознаграждения» за подавление местного восстания [16, с.190], вероятно, хуррамитов-бабекидов.
Уже к X в., по мнению А.К.C.Ламбтон, институт икта стал приобретать «средневековую форму» [9, с.42]. В период с X по XIII вв. завершился процесс эволюции института икта из «восточного типа бенефиция» в наследственный военный лен. А.К.С.Ламбтон высказала интересное мнение о том, что в отличие от феодальной системы Западной Европы, не нужда в «протекции» привела к возникновению икта в позднем виде. Автор утверждает об условиях и причинах возникновения института икта, существенно отличных от существующих в Западной Европе, т.к. «мусульманскому феодализму» были свойственны свои особенности. Согласно А.К.С.Ламбтон, еще с ранних времен установления ислама в халифате был известен институт тальджиа [подробнее см.: 5, с.311], схожий с западноевропейской коммендацией земель (patrocinium fundorum), упоминание о котором уже при последних Аббасидах встречается редко, возможно, потому что количество мелких землевладельцев сократилось. Данный факт подтверждает, что стремление к протекции не было доминирующей нуждой [9, с.43].
По мнению А.К.С.Ламбтон, основные причины появления института икта в форме наследственного военного лена лежали в социально-экономических изменениях, происходивших в исламском обществе. Как известно, установление власти Аббасидов сопровождалось экономическим возрождением, развитием производства и торговли [13, с.79]. Однако, ввиду преобладания в указанный период в халифате денежного хозяйства над натуральным, возросла потребность государства в деньгах. Если учесть, что сам халифат сложился в результате военных захватов, то становится ясно, насколько остро стояла проблема финансового обеспечения. А.К.С.Ламбтон отмечает, что ради пополнения казны государство пошло на крайние меры: система откупа, выставка должностей на аукцион, продажа земель из государственного фонда, конфискация частного имущества [9, с.43-44]. Тем не менее, острая финансовая нужда государства не исчезла и, начиная с IX в., наступила череда финансовых проблем, являвшихся прямым следствием гражданской войны после смерти Харуна ар-Рашида (809), внутренних восстаний, внешних войн, возросшей роскоши двора, чрезмерных налогов, вымогательств чиновников и последующего упадка сельскохозяйственного производства. Ситуация была осложнена и тем, что после смерти Мамуна в 833 г. баланс между гражданской администрацией и военными силами, будь то на уровне центрального или провинциального управления, был нарушен. В связи с тем, что доходы, поступающие в бейт ал-мал от откупной системы, не покрывали расходы на оплату наемных войск и гражданских чиновников, стала практиковаться переуступка сбора налогов не откупщикам, а непосредственно самим военным, что привело к захвату последними земель, их полунезависимости и милитаризации государства. Это свидетельствует о бюрократической природе икта, но не феодальной [9, с.45].
В юридической терминологии первый тип икта (икта ал-тамлик) означал уступку земли в собственность с целью обработки и сбора мукта (держатель икта) налогов в пользу государства. Она представляла собой наследственную собственность [9, с.45; 14, с.28-29]. Одним из главных условий была выплата ушра [4, с.70; 5, с.313]. Новый тип икта (икта ал-истиглал) представлял собой уступку узуфрукта, т.е. права на сбор налога, с целью оплаты войск за службу [2, с.202; 5, с.312; 9, с.45; 14, с.29]. Юридически эти земли оставались у прежних владельцев [17, с.1088]. Икта ал-истиглал не являлась ни наследственной, ни пожизненной. Для данного типа икта было свойственно перераспределение [9, с.45; 17, с.1088]. Еще одной характерной чертой позднего типа икта являлось отсутствие феодального договора, являвшегося существенной чертой феодализма. Как считает А.К.С.Ламбтон, на протяжении всего процесса эволюции икта между крупными землевладельцами и простыми мукта не было феодальных отношений, т.е. субинфеодализация внутри класса феодалов, присущая Западной Европе, отсутствовала [9, с.45].
Институт икта позднего типа, как утверждает А.К.С.Ламбтон, в результате привел к анархии [14, с.53], т.к. наместники провинций часто вместо причитавшегося жалования получали икта в свое распоряжение и тем самым сочетали экономическую мощь в качестве мукта с функциями наместника. Впоследствии, объединение функций наместника провинции, сборщика налогов, откупщика и мукта в одном лице привело к появлению больших владений, фактически независимых от центрального правительства. Ярким примером может служить образование государства Саджидов в Азербайджане. Отметим, что в качестве особого икта после разгрома восстания Бабека полководец Афшин был наделен Азербайджаном, Арраном и Арменией, в 851 г. халиф Мутаваккиль выделил Мухаммаду ибн Йазиду ибн Мазъяду в качестве икта Баб ал-Абваб с прилегающими областями, также ему была пожалована Гянджа вместе с окружающими имениями [11, с.133].
Земли, принадлежавшие жителям деревень, пастбища, места для выпаса скота, сбора топлива, кладбища составляли общинные земли [11, с.136] Так, несмотря на неточности, имеющиеся у средневековых законоведов в дифференциации права собственности и права владения, определении юридической природы того или иного вида земельной собственности, «стертости» границ между различными категориями земель, критический анализ материалов англоязычной историографии позволяет изучить характер землевладения в Азербайджане в период арабского господства. Земельная политика арабов была рассмотрена в тесной связи с «восточным феодализмом».

Литература:

1. Lambton A.K.S. Khalisa // The Encyclopaedia of Islam. New edition. Vol. IV / Ed. by E. van Donzel, B.Lewis, Ch.Pellat, C.E.Bosworth. Leiden: E.J.Brill, 1997, pp. 972-979.
2. Lewis B. The Middle East. 2000 Years of History from the Rise of Christianity to the Present Days. London: Weidenfeld & Nicolson, 1995, 433 p.
3. Lambton A.K.S. Safi // The Encyclopaedia of Islam. New edition. Vol. VIII / Ed. by C.E.Bosworth, E. van Donzel, W.P.Heinrichs, G.Lecomte. Leiden: E.J.Brill, 1995, pp. 798-800.
4. Lewis B. The Arabs in History. Oxford: Oxford University Press, 1993, 240 p.
5. The Cambridge History of Iran. Vol. IV / Ed. by R.N.Frye. Cambridge: Cambridge University Press, 2010,734 p.
6. Надирадзе Л.И. Проблемы феодальных отношений в халифате VII-IX вв. Автореф. дисс. на соиск. учен. степени д-ра ист. наук / Моск. ун-т им. М.В.Ломоносова, Ин-т стран Азии и Африки. – М.: МУ, 1975, 67 с.
7. Johansen B. The Islamic Law on Land Tax and Rent. The Peasants Loss of Property Rights as Interpreted in the Hanafite Legal Literature of the Mamluk and Ottoman Periods. London: Croom Helm, 1988, 143 p.
8. Хрестоматия по истории халифата / Составил и перевел Л.И.Надирадзе. М.: Изд-во МУ, 1968, 250 с.
9. Lambton A.K.S. The Evolution of the Iqta in Medieval Iran // Iran. Vol. V, 1967, pp. 41-50.
10. Петрушевский И.П. Земледелие и аграрные отношения в Иране XIII-XIV веков. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1960, 492 с.
11. Буниятов З.М. Азербайджан в VII-IX вв. Баку: Изд-во АН Аз.ССР, 1965, 380 с.
12. Peters R. Wakf // The Encyclopaedia of Islam. New Edition. Vol.XI / Ed. by P.J.Bearman, Th.Bianquis, C.E.Bosworth, E. Van Donzel, W.P.Heinrichs. Leiden: Brill, 2002, pp. 59-63.
13. Endress G. Islam: An Historical Introduction. 2nd edition. Edinburgh: Edinburgh University Press, 2002, 301 p.
14. Lambton A.K.S. Landlord and Peasant in Persia. A Study of Land Tenure and Land Revenue Administration.
London: Oxford University Press, 1953, 401 p.
15. // http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Kavkaz/VI/Dag_chron/Derbend_name/frametext.htm
16. Kennedy H. The Prophet and the Age of the Caliphates. 2nd edition. London: Pearson Education Ltd., 2004,419 p.
17. Cahen Cl. Ikta / The Encyclopaedia of Islam. New edition. Vol. III / Ed. by B.Lewis, V.L.Menage, Ch.Pellat, J.Schacht. Leiden, London: E.J.Brill, Luzac & Co., 1986, pp. 1088-1091.

Кафар-заде Ламия

Докторант Института Истории им. А.А.Бакиханова НАНА

(Азербайджанская Республика)

Прочитано :