Не секрет, что армяне, оккупировавшие исконные земли Азербайджана при прямом содействии некоторых иностранных государств, в целях узаконивания последствий своей захватнической политики прибегают к самым различным средствам, в том числе и к изощренной фальсификации истории Азербайджана. Для разоблачения безосновательных притязаний армянских фальсификаторов должны быть доведены до мировой общественности объективные, основывающиеся на неопровержимых фактах научные труды, посвященные истории Гарабагского региона. Научный уровень исторических исследований во многом зависит от изученности историографии данного вопроса. Соответствующие исследования помогают не только выявить положительные моменты в изучении проблемы, но и содействовать преодолению тех или иных искажений.

К сожалению, историография истории Гарабагского ханства не исследована должным образом. В порядке исключения можно отметить лишь исследование отдельных частей летописей «Гарабагнаме», осуществленное в 60-х годах прошлого века А.Гусейнзаде [2, 220], а также посвященную данному вопросу статью Н.Гезаловой [8, 146-149], написанную 10 лет назад.
С учетом вышеизложенного мы и решили обратиться к историографии истории Гарабагского ханства. Естественно, охватить столь масштабную тему в рамках одной статьи не представляется возможным, поэтому мы ограничимся лишь рассмотрением до сих пор неисследованной иранской историографии применительно к интересующей нас проблематике.
Следует подчеркнуть, что до начала новейшего этапа армяно-азербайджанского нагорно-гарабагского конфликта в Иране не было опубликовано ни одного научного исследования по истории Гарабага. Именно в целях выяснения причин конфликта ряд иранских историков и приступили к исследованию этой проблемы.
Среди работ иранских авторов по истории Гарабага прежде всего следует отметить труды «Гарабаг» Мухаммеда Хафиззаде [5, 250] и «Гарабаг на рубеже истории» Самеда Сардаринийа [7, 53-55]. Выходец из Южного Азербайджана Мухаммед Хафиззаде хоть и является религиозным деятелем, но подошел к исследованию вопроса как профессиональный историк, вследствие чего представил на высоком научном уровне работу, обогатившую иранскую историографию. В 1998 году (1376 год по хиджре) он выступил с весьма объемными статьями по истории Гарабага на страницах 30-го номера журнала «Пеяме-ноу». Поскольку эти статьи были довольно положительно встречены широкой читательской аудиторией, автор, внеся в них определенные дополнения и изменения, вскоре представил целый научный труд, опирающийся на значительную фактологическую базу.
Ознакомление с трудом М.Хафиззаде позволяет утверждать, что автор, собрав ценные сведения из многочисленных источников, сумел провести на их основе широкие научные исследования. Кроме того, автор осуществил и критический разбор первоисточников. Во вступительном слове к его работе посол Азербайджанской Республики в Иране Аббасали Гасанов особо отметил, что несмотря на то, что М.Хафиззаде не является гражданином Азербайджана, жителем Гарабага, а использованные источники практически не имеют отношения к трудам азербайджанских авторов, представленный им анализ не носит односторонний характер, высокий научный уровень исследования не вызывает никаких сомнений.
Книга М.Хафиззаде издана в 2001 году в Южном Азербайджане, городе Тебризе. Ее объем составляет 250 страниц. Автор, охватывающий в своей работе всю историю Гарабага, с древнейших времен и по сегодняшний день, разоблачая территориальные притязания армянства, отмечает, что, по мнению ряда исследователей, слово «Албания» означает «пространство гор», или «горное поселение». Это утверждение полностью опровергает армянские измышления [5, 9].
Автор убедительно доказывает, что проживающие в Гарабаге азербайджанцы являются потомками луллубеев и кутиев, а также напоминает о том, что слово «кути» является одним из вариантов слова «огуз». В связи с этим он приводит высказывание французского антрополога
И.Т.Ами(на) о том, что население, проживающее в настоящее время между Северным и Южным Азербайджаном, в области Шуши (исторической столицы Гарабага), по своему антропологическому типу схоже с антропологическим типом, нашедшим отражение в памятниках луллубеев и кутиев [5, 13]. Известный итальянский тюрколог Э.Росси еще в 1937 году выразил мнение о том, что в лексиконе тюркского языка слово «кути» представляет собой новый вариант слова «огуз». А Ваджиха Хатибоглу, заявивший на страницах журнала «Тюркология» об аналогичности слова
«кути» с «огуз», добавил, что две буквы в словах
«гут», «гуэль» впоследствии превратились в «с» и «з», исходя из чего вышеотмеченные слова приняли форму «огус» и «озуз». В византийских источниках мы неоднократно наталкиваемся на упоминание племени «уз», кроме того буква «г» приняла формы «к» и «h»; так возникли слова «kuz» и «huz». Позже эти слова преобразовались в «kas».
Таким образом, утверждает В.Хатибоглу, слово «kaslar» и топоним «Qars» берут свое начало со слова «kuti» («кути») [5, 13].
Другим важным утверждением автора является научный вывод о том, что большинство церквей в городах и селениях Азербайджана были связаны с албанскими тюрками, перешедшими в свое время из зороастризма в христианство, свидетельством чего является строительство церквей лицом на восток. Тем самым опровергается широко используемый армянами в целях обоснования своих территориальных притязаний тезис об армянском происхождении церквей на территории Азербайджана. После принятия ислама подавляющее большинство албанских тюрок, естественно, отдалились от построенных ими же церквей. Пользуясь этим, армяне стали выдавать за свои оставленные тюрками церкви [5, 80].
М.Хафиззаде подчеркивает, что оставление албанскими тюрками после принятия ислама построенных ими церквей, возведенных по всей территории Азербайджана (по обеим сторонам реки Араз), предоставило в последние 200-300 лет армянам возможность для присвоения албанских храмов, равно как и других памятников азербайджанской культуры. С течением времени незначительное количество христианских селений Гарабага, зафиксированных французскими священниками только из-за располагающихся в них церквей, были захвачены армянами [5, 80].
Особо следует отметить данную М.Хафиззаде высокую оценку деятельности Ибрагимхалил-хана Гарабагского по материальному благоустройству и развитию духовной культуры в ханстве. Автор подчеркивает, что в период правления Ибрагимхалил-хана получили заметное развитие имеющие древние традиции литература и искусство Азербайджана, были созданы ценные произведения в областях музыки, поэзии, архитектуры, росписи, каллиграфии, издательства, устное народное творчество Гарабага распространилось далеко за его пределы, творили выдающиеся представители ашыгского искусства. Именно вследствие этого столица Гарабага Шуша превратилась в центр науки и литературы, в один из крупнейших и значительных городов Азербайджана [5, 159].
В работе М.Хафиззаде, наряду с верными выводами, содержится и ряд ошибок. Так, например, он дает довольно поверхностные, а порой и совершенно неправильные сведения о походах Ага Мухаммеда Гаджара в Гарабаг. Из книги М.Хафиззаде следует, что Гаджар всего лишь однажды совершил нападение на Гарабаг, вследствие которого Ибрагимхалил-хан вынужден был подписать капитулянтский мир. Однако в действительности Гаджар дважды нападал на Гарабаг.
Кроме того, автор говорит о строительстве крепости Шахбулагы в 1748 году, а на следующей странице упоминает о возвращении Ибрагимхалил-хана в Шушу и взятии им власти после убийства Ага Мухаммед-шаха, чем обнаруживается противоречивость высказываемых в работе фактов [5, 160]. Указание о строительстве крепости Шахбулагы в 1748 году ошибочно [5, 159-160]. Поскольку, согласно большинству исторических источников (Мирза Адыгезал бек [3, 35], Мирза Джамал [4, 113], Ахмед бек Джаваншир [1, 161], крепость Шахбулагы была возведена в 1751-1752 годах. Вместе с тем автор точно указывает дату похода Мухаммедгасан-хана Гаджара в Гарабаг –1756-1757-е годы.
М.Хафиззаде считает, что Ибрагимхалил-хан был разочарован своим же решением о заключении договора о переходе под покровительство России и поэтому направил шаху письмо с просьбой о помощи. Прежде чем отправленный шахом военный отряд дошел до Шуши, Джафаргулу-хан, внук Ибрагимхалил-хана от старшего сына Мухаммедгасан-ага, решил уничтожить своих родственников, которых считал серьезным препятствием на пути к власти в Гарабагском ханстве, и с этой целью напал в полночь, вместе с 300-ми русских солдат, на спящего деда. Ибрагимхалилхан, с 31 членами семьи и приближенными, был убит [5, 161]. Следует заметить, что приведенный Хафиззаде данный рассказ не соответствует действительности, ибо не подтвержден ни одним источником.
Одним из авторов в иранской историографии, пишущих на тему истории Гарабага, является Самед Сардаринийа. Отметим, что он еще в 2002 году опубликовал в Иране труд «Иреван был областью с мусульманским населением». В 2005 году Самед Сардаринийа написал еще более обстоятельный труд под названием «Гарабаг на рубеже истории», в объеме более 500 страниц. Эта книга, в которой содержатся ссылки на первоисточники и историческую литературу, посвящена истории Гарабага с древних времен по сегодняшний день. В части труда, посвященной ханскому периоду истории Гарабага, включены такие разделы как
«Гарабаг в эпоху Надир-шаха Афшара», «Гарабаг в период ханств», «Ибрагимхалил-хан Джаваншир», «Судьба Ибрагимхалил-хана Джаваншира»,
«Культура и литература в период ханств», «Нападение Ага Мухаммед-хана Гаджара на Гарабаг», «Гарабаг в ирано-русских войнах», «Падение некоторых ханств», «Переселение армян из Ирана в Гарабаг», «Переселение армян из Османской империи в Гарабаг».
Автор, рассказывая о том, как Надир-шах после своего избрания государем отомстил беглярбекам Гарабага (Гянджи) из рода Зиядоглу, приводит цитату из книги «Сущность политических изменений в Центральной Азии и на Кавказе», соавторами которой являются М.Турабзаде и др. Согласно нее, Надиргулу принадлежал к суннитскому толку ислама, хотя большинство жителей его государства были шиитами. Именно из-за этого противоречия армяне в период Надира получили широкой простор для деятельности. Сам Надир уделял особое внимание покровительству над армянами. В момент избрания Надира шахом даже меч на нем повязал армянский священник. Гарабагом управляли Зиядоглу из племени Гаджар. Они противились намерениям Надира и хотели вернуть власть Сефевидам. Именно по этой причине Надир сразу после вступления на шахский престол в целях ограничения влияния Зиядоглу в Гарабаге начал переселять многих представителей этого рода в Хорасан. Более того, шах вывел Газахский и Борчалинский магалы из-под распоряжения Зиядоглу и подчинил их власти наместника в Грузии. Одновременно Баргушад и Хамсэ были переведены в подчинение Тебриского наместника. Вдобавок, именно в этот период пять семейств армянских феодалов получили власть в нескольких областях Гарабага [Məniyə Turabzadə və başqaları. Mərkəzi Asiyada və Qarabağda siyasi dəyişikliklərin mahiyyəti, s.51. См: 7, 230].
Здесь уместно заметить, что в источниках, на которые ссылается С.Сардаринийа, арменизированные албаны порой преподносятся как армяне. Исходя из этого, сам автор делает ошибочные умозаключения. В частности, упомянутые им пять семейств армянских феодалов, получивших право вершить власть в ряде областей Гарабага, в действительности были семействами албанского происхождения. В настоящий момент в Азербайджане проживают несколько семей из рода мелика Егана, признающие свое албанское происхождение.
В связи с данным вопросом С.Сардаринийа ссылается на Мирзу Адыгезал бека. Автор приводит сведения об основателе Гарабагского ханства Панахали-хане, отмечая, что он был одним из полководцев Надир-шаха, участвовал, вместе с кавалерийскими отрядами из Джаваншира, в войнах с османами, изгнании последних из Гарабага, а также принимал участие в индийском походе Надира. Кроме того, освещается история о том, как Панахали-бек, опасаясь за собственную жизнь после казни своего брата Фазлали-бека по приказу Надира, бежал в Гарабаг и поднял там восстание [7, 240].
По вопросу происхождения Панахали-бека С.Сардаринийа ссылается на Мирзу Джамала Джаваншира и Рзагулу Идаята. С учетом большого количества ссылок на последнего, считаем нужным остановиться на некоторых соответствующих фрагментах работы С.Сардаринийа, поскольку, думается, они будут интересны для азербайджанских историков. Так, рассказывается, что племя Джаваншир вышло из Туркестана и у его истоков стоял внук Авшир хана – сына Йылдыр хана, четвертого сына Угурлу хана. Их называли Авшар или Афшар. Джаванширы были из Джавангара. Они были из числа тех самых 120 тысяч воинов, которые вместе с Хулагу-ханом направились из Туркестана на завоевание других стран. Представители рода Джаваншир оставались в каждом из покоренных городов. Возвратившись во времена эмира Тимура из Рума, они расселились в Туркестане, Кандагаре, Кабуле и Иране. Большая часть поселилась в Кандагаре и Кабуле. Ту часть Джаванширов, которая в Сефевидский период, особенно в годы правления шаха Аббаса, поселилась в Гарабаге и Арране, возглавлял Ибрагимхалил-ага. После него управляли его сын Панах-ага, затем сын последнего Ибрагимхалил-ага II, далее – Ибрагимхалил-хан III, который жил в период Надир шаха Афшара, переселившего многих из рода Джаваншир в Сарахс [7, 246-247].
С.Сардаринийа подчеркивает, что Надир, после того как ему удалось вытеснить османов из Южного Кавказа, прославился на весь регион и стал брать к себе на службу людей, проявивших себя героями на войне. Одним из них был Панаххан, известный в народе как Панахали-бек Джаваншир Сарыджалы. Он показал свои способности во многих сферах, поэтому его имя было у всех на устах. В сражениях, особенно между Надир-шахом и османами, он всегда одолевал врагов, демонстрируя большую смелость и отвагу. Панаххан всегда верой и правдой служил Надир-шаху, достойно выполнял все его поручения, поэтому заслужил уважение со стороны повелителя... [7,247].
Автор приводит также сведения о том, как один из полководцев Адил-шаха (Алигулу-хана) Эмир Аслан-хан прибыл в Гарабаг и встретился с Панахали-ханом, одарил его сперва титулом султана, а на следующий день хана, потребовав взамен подчинения Адил-шаху. По совету Эмир Аслан-хана Адил-шах издал указ о предоставлении Панахали-беку ханства и, помимо этого, отправил тому дорогие подарки, включая усыпанный драгоценностями пояс [7, 248].
Отмечая превращение Гарабагского ханства в период Панахали-хана в сильное государство, С.Сардаринийа говорит об осуществлении Панахали-ханом целого ряда мер, одним из которых было строительство трех укрепленных крепостей [7, 249] (рассказывая о строительстве крепостей, автор дает обширные ссылки на Мирзу Джамала). Автор акцентирует внимание на сведении о том, что, согласно Мехди Бамдаду, прежнее название города Шуша было «крепость Давер» [7, 252].
С.Сардаринийа, ссылаясь на Мирзу Джамала, отмечает также факт переселения жителей Шахбулагы в крепость Шуша в 1756-1757 годах [7,253].В работе можно встретить и ряд нестыковок. Так, например, указывая на переселение народа в Шушу в 1756-1757 годах, а также на организацию похода Мухаммедгасан-хана Гаджара в Гарабаг спустя год (следовательно, в 1757-1758 годах), автор отмечает нападение Фатали-хана Афшара на Шушу в 1756 году [7, 256], чем нарушает хронологическую цепь событий. Кроме того, он говорит о семи последовательных нападениях, хотя, речь, видимо, должна идти о семи атаках на крепость во время одного похода.
Автор, рассказывая о прибытии Панахали-хана в лагерь Керим-хана Зенда для оказания тому помощи, отправке гарабагского правителя в Шираз и его последовавшей через некоторое время кончине, вступлении на престол его сына Ибрагимхалил-хана IV, дает высокую оценку правлению Панахали-хана. По его мнению, Панахалихан Джаваншир, сыграв значительную роль в острейший момент истории Гарабага и всего Азербайджана, оставил после себя глубокий след и неувядающее наследие. Он стал легендарной личностью еще при жизни, таковой остался он и после своей смерти. Рубашка Панахали-хана, на которой написан текст из Священного Корана, и поныне хранится в Музее литературы имени Низами в Баку. Еще при жизни Панах-хана ходили слухи о том, что эта рубашка не пропускает пулю [7, 258].
С.Сардаринийа, ссылаясь на Мустафу Чеменли, указывает в качестве даты кончины Панахалихана 1763 год, и это признанный историографией факт. Кроме того, автор отмечает, что в момент прибытия Панахали-хана из Хорасана в Гарабаг Ибрагимхалил-ага было 15 лет, рассказывает о взятии Панахали-хана в плен Фатали-ханом Афшаром, освобождении первого со стороны Керимхана, который одарил его дорогими подарками, усыпанным драгоценностями мечом, коня с золотым седлом, объявил Панахали-хана правителем Гарабага, а также отправил его в качестве гостя в Шираз [7, 256].
Отмечая еще большее усиление Гарабагского ханства в период правления Ибрагимхалил-хана, автор рассказывает о проведении им значительных работ по благоустройству, нормализации отношений ханства с соседними государствами, покровительстве хана над деятелями литературы и искусства, приглашении им в свой дворец видных поэтов, представителей различных видов искусства, политических деятелей. По мнению автора, принятие Ибрагимхалил-ханом на службу во дворец Моллу Панаха Вагифа привело впоследствии к тому, что хан длительное время пользовался плодами гения и талантов поэта в самых разных областях, и это способствовало развитию и подъему ханства [7, 256].
С.Сардаринийа высоко оценивает политическую деятельность Вагифа, который исполнял полномочия главного визиря при дворе Ибрагимхалил-хана, уделял огромное значение усилению оборонных сил ханства перед лицом угрозы вторжения различных захватчиков, стремившихся к расширению территорий своих государств, а также внес огромный вклад в развитие народной литературы, обогащение литературного азербайджанского языка. Автор считает, что Вагиф как поэт подпитывал дух народа, а в качестве политического деятеля управлял делами ханства [7, 263-264].
Особый интерес вызывает описание автором одного не известного нашей историографии эпизода, отражающего то, как хан с огромным уважением относился к деятелям науки и культуры. Так, согласно сообщению Абдурразага Думбули, знаменитый ученый-богослов Молла Рза Шафаи, будучи в Гарабаге, попросил его о встрече с ханом. Абдурразаг выполнил эту просьбу, и Ибрагимхалил-хан с большим почтением принял Моллу Рза Шафаи [7, 263].
Говоря о проведении Ибрагимхалил-ханом значительных работ по благоустройству, С.Сардаринийа отмечает, в частности, строительство прочного ограждения вокруг Шуши в 1783-
1784 годах и предместий в верхней части города
[7, 265].
Согласно другим сведениям, изложенным в труде С.Сардаринийа, Ибрагимхалил-хан задумал подчинить себе юг Азербайджана и с этой целью в
1195 году по хиджре начал поход на Хой и Салмас. Однако он был разбит объединенными силами Ахмед-хана Хойского и Имангулу-хана Урмийского [7, 265]. Еще один интересный момент, приведенный автором: Ибрагимхалил-хан выдал одну из своих дочерей замуж за сына Ахмед-хана Думбули Гусейнгулу. Ага Мухаммед-шах во время похода в Гарабаг, узнав о заключении тайного союза между ханами Гарабага и Хоя, заточил Гусейнгулу-хана Хойского в тюрьму, а его жену, приходившуюся Ибрагимхалил-хану сестрой, держал заложницей в Казвине [7, 267].
С.Сардаринийа характеризует форму правления гарабагских ханов следующим образом: «Система правления хана и его правительства имела четкую структуру, берущую начало с периода правления его отца. В соответствии с этой системой все кочевые племена Гарабага должны были обеспечивать конное войско государства. Другими словами, мужчины этих племен составляли конное войско Гарабага. Пехотная часть войска Гарабагского ханства, создававшаяся лишь в случае необходимости, состояла из оседлого населения селений пяти областей Гарабага» [7, 267].
Автор далее подчеркивает, что племена Гарабага были освобождены от налога на производимые продукты и выращенные урожаи. А оседлое население, лишь в случае необходимости привлекаемое в армию, напротив, должно было выплачивать налоги. От последних освобождались и воины, служащие на постоянной основе, имена которых указывались в списке. Они обеспечивались едой и боеприпасами, предоставляемыми ханом и его правительством (divanxana). Постоянным военнослужащим выдавались и отдельные квартиры, чтобы они могли жить в них со своими семьями. Ежегодно, в праздник Новруз, все полководцы получали различные подарки и коня. Хан тратил на ежедневное обеспечение низшего персонала своего двора обедом и ужином 40 пудов риса, 30 голов овец. Ибрагимхалил-хан был обладателем огромного богатства, которое накапливалось за счет взимаемых правительством налогов и особой прибыли. Источники прибыли тех, кто обслуживал ханское богатство, складывались из налогов на пшеницу, шелк, животных, арендной платы владельцев пашен, наличных и натуральных податей, взимаемых с крестьян, местных глав и албанских меликов. Сам Ибрагимхалил-хан был обладателем крупных земельных угодий и многочисленных голов скота. Половину урожая, выращиваемого в Гарабаге, давали земельные площади и сады, находящиеся в личной собственности хана [7, 267-268].
С.Сардаринийа дает интересную информацию и о дочери Ибрагимхалил-хана Агабейим-ага, выданной замуж за Фатали-шаха. Он описывает, что Агабейим-ага не нравилась шаху, из-за вражды его дяди Ага Мухаммед-шаха Гаджара с Ибрагимхалил-ханом или по какой-либо другой причине, и он сторонился ее, рассказывая своим близким, что видит жену в образе змеи. Несмотря на это, Агабейим ага пользовалась огромным уважением Фатали-шаха. Неоднократно можно было видеть, как при вхождении Агабейим-ага в комнату гораздо более молодая и привлекательная жена Фаталишаха Таджуддовле, обращавшая на себя наибольшее внимание правителя, немедленно вставала на ноги и занимала свое место только после того, как присаживалась Агабейим-ага.
Агабейим-ага была не только гордой, но и умной женщиной, никогда не допускавшей несправедливость. Она какое-то время одиноко жила в крепости мавзолея Имамзаде Гасым. После того как город Кум был передан Агабейим-ага, в ее окружении были более 200 слуг, состоявшие из привезенных ею гарабагцев. Она получала часть налогов, взимаемых с Кума [7, 269].
С.Сардаринийа подчеркивает, что после того как Цицианов был убит у стен Баку, некоторые азербайджанские ханы, в том числе и Ибрагимхалил-хан, начали раздумывать о скором избавлении от российского господства и обращаться за помощью к Гаджарскому государству. Автор, ссылаясь на Рзагулу-хана Идаята, отмечает, что Ибрагимхалил-хан пришел к согласию с Аббасом Мирзой о том, что последний прибудет с военной силой в Гарабаг и хану удастся уничтожить русские войска в Шушинской крепости. Однако внук хана от старшего сына Мамедгасана-ага Джафаргулу-ага, претендуя на трон, сообщил об этом командиру русского военного отряда в Шуше майору Лисаневичу, который вместе с 300 солдатами совершил убийство безоружного Ибрагимхалил хана с членами его семьи (31 человек) [7, 272]. Кроме того, автор приводит доселе неизвестные историографии сведения об оставшихся в Иране сыновьях Ибрагимхалил-хана – Абульфатхане, Аббасгулу-хане, Гаджи Маммадгулу-хане [7,276-280].
Одной из особенностей труда С.Сардаринийа является содержащийся в нем специальный раздел, посвященный искусству и литературе Азербайджана периода ханств. В этом разделе освещаются жизнь и творчество Молы Панаха Вагифа, Абульфат-хана, Хуршудбану Натаван, Гасым бека Закира.
Автор, дающий обширные сведения о походе Ага Мухаммед-хана Гаджара в Гарабаг, пишет, что, несмотря на порученное Гаджаром еще до похода задание своему полководцу Мухаммедхану Гованлы захватить и не дать разрушить Худаферинский мост, тот не смог его выполнить. Гарабагцы нашли возможность разрушить мост. Шах поручил своему полководцу Сулейман-хану восстановить и защищать Худаферинский мост [7,
303]. Автор, ссылаясь на Мирзу Джамала, приводит сведения о героической защите Шуши. В том числе и противоречащие друг другу сведения о втором походе Гаджара в Гарабаг.
С.Сардаринийа пишет, что во время второго похода Шушинская крепость сдалась без сопротивления [7, 305]. Но далее он отмечает, что войско Ага Мухаммед-хана устроилось лагерем в селении Арпачай близ того места, где река Араз впадает в море (в действительности, в реку Кура
– З.Г.). Защитники Гарабага также готовились к сражению. Воины гарабагского правителя Ибрагимхалил-хана, проявив храбрость и отвагу, соорудили в каменистом месте в нижнем течении реки временную плотину из лодок. В полночь гарабагцы направили воду на лагерь Ага Мухаммедхана, в результате чего часть палаток развалилась под напором разрушительной силы воды.
Однако в результате внезапной и четко продуманной атаки гарабагцев удалось уничтожить лишь часть военного снаряжения гаджарского войска, что не оказало серьезного влияния на боевую стратегию Ага Мухаммед-хана. Раскрыв место плотины, воины Гаджара разрушили его артиллерийским огнем.
Мухаммед-хан подверг артиллерийскому огню и крепость Панахабад (Аскеран – З.Г.), которая была окружена с одной стороны горами. Пушечные ядра и днем, и ночью обрушивались внутрь крепости. Взятие крепости имело важное военное значение для армии Гаджаров. Мухаммед-хан должен был предотвратить возможность нанесения гарабагцами удара с тыла, как то произошло при атаке Гаджаров на неприступную Шушинскую крепость. Это было необходимо для недопущения разрыва связи основного войска Гаджаров с подступающими резервными силами. Данная задача имела для войска Гаджара своего рода страховочное значение. Защитники крепости оказывали врагу серьезное сопротивление. Отмечается, что этом сражении были убиты или ранены 2 тысячи воинов Гаджара.
Наконец, одна часть крепостных стен перешла под контроль гаджарского войска. Под натиском атак было разрушено каменное перекрытие позади крепостных стен. Снайперы Ага Мухаммед шаха подвергли смелых защитников крепости мощному обстрелу. Помимо того, что они понесли потери, часть их (примерно 207 человек) попала в плен. Таким образом, Панахабадская крепость пала вместе со своими героическими защитниками, что позволило Ага Мухаммед-шаху начать наступление на Шушу.
Укрепленная Шушинская крепость подверглась осаде со стороны войск Ага Мухаммед-шаха и во второй раз. Население города защищалось со всей твердостью и решительностью. С военной точки зрения обороноспособность города была на высоком уровне, однако Гаджар, осаждавший Шушу и ранее, использовал свой прежний опыт и приказал ударить по крепостным стенам артиллерийским огнем. Снаряды постепенно разрушали крепостные стены, но защитники Шуши ночами восстанавливали разрушенные части крепости. Между тем войска Гаджара при содействии артиллерии усиливали мощь свои атак. Городские стены не могли выдержать этого и начали разрушаться [7, 308-309].
Повторяя высказывания Яна Геврина, С.Сардаринийа отмечает, что Ибрагимхалил-хан во главе с конным отрядом покинул крепость и напал на вражескую артиллерию. Нанеся врагу значительные потери, хан решил вернуться назад, однако из-за того, что войска Гаджара перекрыли дорогу, ведущую в крепость, хан вынужден был двинуться в северном направлении [7, 309].
Далее автор приводит интересные сведения об убийстве Ага Мухаммед-шаха. При вступлении шаха в Шушу, жители города выстроили вокруг дороги подарки и среди них были оставшиеся с прошлого урожая дыни. Шаха известили о том, что несколько дынь украдены слугами. Некоторое время спустя отдых шаха был нарушен криками конфликтующих слуг. И он приказал казнить виновных. Бывший очевидцем этой истории Садиг Шаггади напомнил о том, что уже наступил день после четверга, то есть пятница, и так как это день религии и богослужения, то нельзя исполнять смертную казнь. Шах отложил казнь. Поняв, что их спасение лишь в убийстве шаха, слуги решились на этот шаг [7, 310].
В своей книге С.Сардаринийа обратился и к теме «Гарабаг в ирано-русских войнах». Он отмечал, что в этих войнах Гарабаг представлял большое значение для обеих сторон. В главе содержится много сведений и о героическом сопротивлении гянджинцев русским войскам. Указывается также, что одной из причин, побудивших Ибрагимхалил-хана принять российское подданство, была отправка, по просьбе армянского католикоса в Гарабаге, 22-летней армянской девушки по имени Ликара к хану, с целью поощрить гарабагского правителя пойти на подписание соглашения с Россией [7, 329].
Кроме того, автор рассказывает о том, как Аббас Мирза, пользуясь враждой между Мехдигулу-ханом и его племянником Джафаргулу-ага, написал письмо последнему, преследуя цель перетянуть его на свою сторону. Письмо было перехвачено русскими, которые арестовали Джафаргулу-ага и отправили его в Тифлис. Во время пути, при переходе через реку Тертер, Джафаргулу-ага внезапно заводит своего коня в глубокое место, затем быстрым действием сбрасывает охраняющего его русского солдата в воду и, пользуясь замешательством остальных приставленных к нему лиц, убегает [7, 332].
С.Сардаринийа дает сведения и о сражении 1812 года при Асландузе.
В работе имеются еще две главы под названием «Переселение армян из Ирана в Гарабаг» и «Переселение армян из Османской империи в Гарабаг». Автор раскрывает колониальную суть политики размещения армян на землях Азербайджана, которую осуществляла царская Россия, и приводит многочисленные цифры, отражающие масштабы этого переселения. Все эти сведения получены автором из трудов ученых из самых разных стран, в том числе и азербайджанского исследователя Х.Халилова, ссылки на работу которого также приводятся иранским автором. В книге С.Сардаринийа указываются подтвержденные фактами сведения о размещении только за 1828-
1839 годы в нагорной части Гарабага, являющегося неотъемлемой частью Азербайджана, 200 тысяч армян [7, 388].
Таким образом, анализ исследуемой проблематики показывает, что до начала армяно-азербайджанского нагорно-гарабагского конфликта в Иране не были создано трудов не только по истории Гарабага ханского периода, но и вообще работ, посвященных Гарабагу. Лишь после начала конфликта были опубликованы ряд научных трудов иранских авторов, посвященных истории этого исконного региона Азербайджана, продиктованных стремлением понять и выявить исторические причины и корни конфликта.
Несмотря на недостаточность, вследствие некоторых объективных причин, источниковедческой базы иранских авторов, они старались разобраться и представить в своих трудах историческую правду. Ее они придерживались, доказывая безосновательность армянских притязаний на Гарабаг, подтверждая то, что армяне являются пришлым элементом на наших землях. Подобная принципиальность, прослеживающаяся в рассмотренных нами трудах иранских историков, заслуживает всяческого одобрения.

Литература:

[1]. Əhməd bəy Cavanşir. Qarabağ xanlığının 1747-1805-ci illərdə siyasi vəziyyətinə dair // Qarabağnamələr. I
kitab. Bakı, Yazıçı 1989, səh. 149.
[2]. Hüseynzadə Ə. XIX əsrin II yarısında Azərbaycan tarixşünaslığı. Bakı, Azərb. SSR EA nəşriyyatı, 1967.
220 s.
[3]. Mirzə Adıgözəl bəy. Qarabağnamə // Qarabağnamələr. I kitab. Bakı, Yazıçı 1989, s.5-102.
[4]. Mirzə Camal Cavanşir // Qarabağnamələr. I kitab. Bakı, Yazıçı 1989, s.103-148. [5]. Məhəmməd Hafizzadə. Qarabağ. Təbriz. 2001. 250 s.
[6]. Səməd Sərdariniya. İrəvan yek velayete eslam bud. Tehran, 2002, 278 s. [7]. Səməd Sərdariniya. Qarabağ dər estane-ye tarix. Tehran, 2005. s. 53-55.
[8]. Гезалова Н. «О переводе истории Гарабага» Мирзы Джамала Джаваншира Гарабагского на английский язык Дж. Борнотьяном // Азербайджан-азербайджанцы. 2000, с. 146-149.

Земфира Гаджиева

Доктор философии по истории, докторант Института истории НАН Азербайджана (Азербайджанская Республика)

Прочитано :