Часть 8

…Подбор генеральского и офицерского корпуса для армянской армии и комплектование его национальными кадрами в основном основывалось на боевом пути и профессиональных критериях. Инициаторами создания Армянского национального корпуса выступили офицеры российской армии подполковники И. Тигранян и Н. Мелик-Фарсадянян, заместитель командующего Петроградским военным округом генерал-майор Генерального штаба Левон Тигранян и начальник штаба Петроградского военного округа, генерал-майор Генерального штаба Акоп Багратуни.

Однако, вскоре генерал-майор Тигранян отказался от создания Армянского национального корпуса. Уже в феврале 1918 года он перешел в Красную Армию русских большевиков. Будучи «военспецом», в последующие годы служил в штабе Петроградского военного округа Красной Армии на различных должностях службы снабжения. В августе 1917 года был запланирован Армянский корпус, имеющий структуру, аналогичную корпусу русской армии.

По словам Цатура Агаяна, советского писателя армянской национальности, доктора исторических наук, академика, формирование армянского корпуса было поручено генералу Акопу Багратуни. По его расчетам, численность личного состава Армянского корпуса должна достичь 80 тысяч человек.
Схема Армянского национального корпуса была представлена – заместителю министра обороны России Савенкову для рассмотрения в Петрограде. В Тбилиси была учреждена должность армянского военного комиссара, а решением Дашнакского партбюро комиссаром был назначен генерал-майор Иван (Ованес) Ахвердов, ставший первым военным министром Армении после провозглашения Республики Армения, с июня 1918 года.

Всего на Кавказский фронт планировалось перебросить 40 тысяч армянских офицеров и солдат с фронтов Первой мировой войны. В этой работе активно участвовали генералы: Ахвердян, Бозоян, подполковник Н. Мелик-Фарсадянян и другие. С 15 декабря к активной работе подключился и генерал Багратуни. Западному направлению было придано особое значение, и командование этим направлением было поручено генералу Томе Назарбегову. В этом направлении собрались генералы Арешьев, Силиков, Дро (Драстамат Канаян), Корганов, Араратян. На южном направлении действовал генерал Андраник Озанян, под командованием которого находились как регулярные, так и преимущественно добровольческие части, а на восточном направлении - генералы Багратуни и Баграмян, а также - Амазасп...

Что касается фактора целенаправленности и единого военно-политического видения национальных вооруженных сил со стороны государства, то здесь армянская сторона имела большое преимущество по сравнению с грузинской стороной.

В целом боевой дух личного состава соединений войск, воинских частей и подразделений и их морально-нравственный облик является одним из важных факторов для вооруженных сил любой страны. Во многих случаях при решении конкретной задачи ей придается решающее значение. История войн и военного искусства помнит немало подобных фактов, когда в ходе различных операций этот фактор играл решающую роль, и, казалось бы, обреченная сторона даже выходила победителем.

На этот раз мы обойдем исторические реликты и не будем обсуждать отношение грузинского и армянского этносов к войне в целом, их исторически характерный и известный воинственный дух. Одно дело в том, что «война для армян была делом случайным». Их особыми любимыми занятиями были торговля и ремесла». Данная оценка принадлежит российскому автору.

Вернемся к Кавказскому фронту Первой мировой войны и происходящим здесь процессам. Дело в том, что в то время как части Русской Кавказской Армии на первом этапе войны вели успешные наступательные операции, армянские добровольческие отряды уверенно продвигались вперед вместе с регулярной армией и занимались ликвидацией кровавых следов войны. Они поджигали оставленные курдами и татарами села и поселения, убивали оставшихся на поле боя раненых, казнили пленных, конвоируемых русскими солдатами и казаками», — сообщает нам в своей книге известный грузинский писатель Петре Гелеишвили-Кариби, в его книге «Красная книга».

Чтобы не быть обвиненными в односторонности, приведем отрывок из работы армянского писателя, государственного деятеля и ученого, министра юстиции Советской Армении в 1921-1923 гг., действительного члена Армянской академии наук и заслуженный деятель науки Советской Армении Арташе Каринян, «К харанитерике армянских националистических течений» ― («О характеристике армянских националистических течений»).

Автор сообщает нам: «Добровольцы, вдохновленные победами русской армии, проникали в оккупированные районы и всячески пытались укрепить свое влияние. Кроме того, все это сопровождалось притоком неармянского населения. Из табелей успеваемости и приказов командующих русской армией видно, что армянские добровольческие отряды занимались в основном резней нехристианского мирного населения».

Второй армянский автор Анаит Лалаян в своей работе «Контрреволюционный Дашнакцутюн и империалистическая война 1914-1918 г.г.» («Контрреволюционный Дашнакцутюн и империалистическая война 1914-1918 гг.») отмечал, что «добровольческое движение характеризовалось тем, что они под предводительством кровожадных хумбапетов (Андраник-паша, Амазпи и другие) из дашнакских отрядов проявили максимальную «храбрость» в убийстве турецких женщин и детей, стариков и больных. Турецкие села, оккупированные дашнакскими войсками, были очищены от живых людей и превращены в руины, усыпанные изуродованными трупами..."

Вот такими «боевыми заслугами» отличались знаменитые армянские части, эти так называемые «Армянские полки» и так храбро сражались армянские воины. Другими словами, так называемые дашнакские боевые отряды якобы вели «партизанскую войну», а на самом деле занимались резней мусульманского населения Турции (и не только его), грабежами, запустением и уничтожением их имущества.

Вот что мы читаем в частном деле штаба Русской Кавказской Армии, где один из российских офицеров говорит: «Почти все наши офицеры были свидетелями того, как не только члены [армянских] отрядов, но и их командиры нарушали военную дисциплину». Мы видели среди них раздоры и интриги, наглость, трусость, грабежи и бандитизм, а главное, в оккупированных нами турецких округах, порой насилие над мусульманским населением Кавказа. Чтобы предотвратить подобные действия, в Ване был образован военно-полевой суд, который «приговорил к смертной казни троих добровольцев: Кутрика Тиосова, Азиса Минасова и Месропа Меликова» за убийство пленных курдов. Разгневанный этим губернатор Вана Арам потребовал: «Всех курдов, захваченных русской армией, считать военными преступниками и применить к ним крайнюю меру наказания, т.е. смертный приговор».

Подобно кавказским и анатолийским армянам, «добровольные» армяне на Балканах также занимались «уклонением от боевых действий, дезертирством, членовредительством и политикой».
См. отрывок из воспоминаний генерала Лимана фон Сондерса, немецкого офицера, главы немецкой военной миссии в Османской империи и главного военного инспектора вооруженных сил Османской империи: «Все мусульмане, способные носить оружие, находились в турецкой армии, поэтому армянам не составило труда беспощадно убивать мирное население». Армяне не ограничились скрытными атаками с тыла и флангов. Они были заняты убийством мирного мусульманского населения. Известные мне факты жестокости, творимые армянами, во много раз превосходили жестокость, приписываемую туркам».

По этому вопросу, для полной объективности, еще раз проверим слова армянского автора Анаит Лалаян из его произведения «Контрреволюционный Дашнакцутюн и империалистическая война 1914-1918 г.г., где Варам, один из руководителей армянского «боевого отряда», передает свое известие о «героизме»: «Я разрушил турецкое село Басар-Гечар несмотря ни на что. Но иногда жалко тратить пули. На мой взгляд, самый верный способ против этих собак следующий - после боя необходимо собрать всех выживших, бросить их в глубокий колодец и забить сверху тяжелыми камнями, чтобы никто не смог выжить. Это лучший способ, и я так и сделал: собрал всех мужчин, женщин и детей, бросил их в колодец и засыпал его камнями.»

Кстати, такие колодцы копали еще в 90-х годах 20 века. Об этих событиях имеются соответствующие документальные видеоматериалы, из которых наглядно видна реальность изложенных фактов.

Известный тюркофоб Хосе Арфа пишет: «После разгрома турок в 1914 году на оккупированных русскими территориях близ Сарыкамыша появились турецкие и кавказские армянские «добровольческие отряды». Одним из них руководил кровожадный по имени Андраник... Эти армяне мстили курдам и совершали против них неслыханные злодеяния. Между 1915 и 1918 годами в восточных провинциях Турции было убито 600 000 курдов».

Политические деятели Армении использовали государственную власть не для управления государством, а для вымогательства у мусульманского населения и захвата его собственности. Когда в Армении раздались голоса против этой кровавой политики, руководство страны ответило: «Турки все время грабили армян, и почему бы армянам не ограбить турок хотя бы раз?»

Борян делает следующий вывод: «...эти факты дают нам основание того, что армянские дашнаки превосходили турок по численности…»
В номере журнала San Francisco Chronicle от 11 декабря 1983 года опубликовали ответную статью на публикацию некоего Б. Амаряна (он говорил о так называемом «геноциде армян»), где еврейский автор из Арзрума открыто рассказывает о беспощадности армян, которую они совершали по отношению к евреям во время Первой мировой войны. В статье читаем: «Мы имеем в своем распоряжении безошибочную и первичную информацию о жестокости армян против нашего народа (евреев), которая предшествовала так называемому геноциду армян 1915 года, как вы утверждаете. Мы являемся свидетелями казни нашего земляка под Арзрумом нашими армянскими соседями, которые, при этом, уничтожили всех и вся, что раньше принадлежало евреям и мусульманам... (Элиу Бен Леви. Вакавилль, Калифорния)

Командир 2-го османского армейского корпуса генерал Киазим Карабекир-паша описывает историю зверств, совершенных армянами в селе Алажакей недалеко от Арзрума следующим образом: «Трупы убитых находились в таком состоянии, которое здравомыслящему человеку трудно представить. Детей забивали кирпичами, женщин и стариков запирали в здании и сжигали. Молодых людей зарубили топором. Их внутренности висели на гвоздях».

В ответ на эти действия армян высшие власти Османской империи с 1915 года начали принимать адекватные меры, а именно переселение армянского народа из восточных провинций империи, вдали от зоны боевых действий, в глубину страны, в Месопотамию.

В своей книге - «Алашкертская и Хамаданская операция на Кавказском фронте мировой войны в 1915 году» генерал Николай Корсун, которого нельзя отнести к армянофобам, писал: «...за указанный период было эвакуировано до миллиона человек. Военные власти и турецкий народ вели себя корректно по отношению к эвакуированным... Эпидемии и различные трудности стали причиной гибели около 50% эвакуированных. Эта эвакуация оставила 3-ю армию турок без чиновников, специалистов и рабочих армянской национальности».

Как видим, причиной гибели определенной части армянского населения, депортированного из Восточной Анатолии, генерал Корсун называет эпидемии и «различные трудности», сопровождавшие этот процесс. К началу 1918 года вновь повторилась картина, существовавшая в 1914-1915 годах. Армянские части, отступившие из Эрзинджана, и дашнакские боевые части организовали очередной геноцид местных мусульман и других мирных жителей неармянского происхождения.

Апологет и одописец партии дашнаков Эдуард Оганесян так описывает эти новости: «После нескольких дней беспощадных боев армянские войска вместе с армянским населением покинули Эрзинджан. Турки преследовали их вплотную, а курды то справа, то слева атаковали их, что невероятно затруднило отступление, которое фактически было отступлением с боем. Вскоре к отступившим присоединились другие воинские части и беженцы. Эта огромная многотысячная толпа понесла большие потери в суровых зимних условиях: у кого-то отмерзли руки, у кого-то ноги, а большинство просто осталось лежать в снегу. Так, 40% солдат вышло из строя, а в боях были убиты и ранены сотни. Понятно, что эта масса людей, движимая страданиями, напала на встреченных на пути турок. Таким образом, от Эрзинджана до Арзрума ни одна турецкая деревня не осталась нетронутой: все эти деревни были либо сожжены, либо разрушены, а жители либо бежали, чтобы спастись, либо все были убиты. Эта месть армян еще больше разозлила турок, и эта война превратилась в армяно-турецкую резню. Пленных враждующие стороны не брали – их сразу убивали. Стороны больше не следовали никаким правилам ведения войны, и люди превратились в зверей.

К 11 февраля отступающая армянская армия и население Эрзинджана достигли Арзрума (Эрзерума – ред.). В тот же день турецкие войска заняли Трапезунд и захватили огромные запасы, оставленные русской армией. Ценности, захваченные турками, оценивались в миллионы русских золотых рублей. Западные армяне стремглав ринулись в Восточную Армению, и их первые караваны уже достигли Еревана и Тбилиси. В решающей битве при Арзруме армяне потерпели поражение, несмотря на то, что ими командовал Андраник, храбрость которого всегда вызывала восхищение народа. Здесь даже сам Оганесян признает тот факт, что смущенные страхом армянские зинворы занимались резней мирного турецкого населения при отступлении из Эрзинджана.

Интересно также прочитать воспоминания офицера царской армии, начальника артиллерийской позиции Деве-Бойну, командира 2-го осадного артиллерийского полка Арзрума подполковника Твердохлебова о событиях в Арзруме в начале 1918 года, непосредственным свидетелем которого он был. В своих воспоминаниях он пишет, что после ухода русских комендантом Арзрума был назначен болгарский армянин Торгом, одновременно начались массовые набеги и резни мирного турецкого населения. По словам Твердохлебова, в Эрзинджане армяне убили 800 мирных турок. В селе Илия, близ Арзрума, также было вырезано все население. (Кстати, как и в случае с Басар-Гечаром, есть видеоматериал о раскопках, проведенных в селе Илиджа, где наглядно показаны «подвиги непобедимых армянских воинов». Продолжает подполковник Твердохлебов: «Мы, русские офицеры, почти два года, жившие бок о бок с населением города и очень хорошо знавшие его, не верили в мнимое восстание населения и открыто смеялись над трусостью армян».

В начале января 1918 года Торгом организовал под артиллерийскими залпами большой парад, на котором присутствовал действительный главнокомандующий Кавказской армией генерал Одишелидзе. В своей речи, зачитанной на армянском языке, Торгом объявил о создании «армянской автономии» в Арзруме и назначении себя ее правителем. За такое поведение генерал Одишелидзе немедленно выслал его из Арзрума.
Анализируя действия генерала Андраника и личный состав армянских частей в целом, Твердохлебов заключает: «Не знаю, может быть, Андраник был очень компетентен в военном деле, но его указы по поводу артиллерии, которые передал мне полковник Долуханов, поражали своим непрофессионализмом и дилетантизмом. Было ясно, что армяне под командованием Андраника все свои надежды возлагали на русских артиллеристов и русских артиллеристов... Их главная цель была ясна с самого начала: прикрыть свой побег русскими артиллеристами. На самом деле, именно так и произошло». Турецкие части приближались к городу. В такой ситуации масштабы грабежей, уничтожения имущества и массовых убийств населения Арзрума со стороны армянских солдат еще более возросли».

Из тех же воспоминаний: «Я сообщил «доктору» Завриеву, что в городе происходят облавы и незаконное уничтожение имущества... Потом я спросил его, почему милиция куда-то увозит мусульманское население города. Он ответил, что их собирают для очистки железной дороги. А на мое замечание, почему их все равно среди ночи убивают и в основном стариков и бедняков, он добавил, что ему ничего об этом не известно».

Генерал Петр Аверьянов был назначен временным правительством на должность «главного генерал-комиссара завоеванных округов», но реальная власть принадлежала лидерам дашнаков генералу Андранику Озаняну и Акофу Заваряну.

Как только у подступов к городу появился небольшой авангард турок, разгромленные армянские войска тут же отступили и без всякого боя сдали свои тщательно укрепленные позиции. Генерал Одишелидзе передал председателю Закавказского комиссариата следующую информацию о взятии Арзрума османами: «Уход из Арзрума был вызван главным образом тем, что армия не выполнила военный приказ. Кроме того, подданные России армяне хотели вернуться домой, а османские армяне были совершенно неподготовлены. Поэтому 3-тысячная пехота в Арзруме превратилась в одну большую толпу и вернулась в Сарыкамыш, а большая часть офицеров осталась в Гасанкале. Единственными надежными армейскими частями являются конница Мурада (Амбарцум Бояджян) и Сефу (Аршак Нерсесян), которым приказано обеспечить отступление нашей армии и которые будут маршировать по-военному. У них 6 горных пушек. Гасанкала подверглась набегу и горит. При взятии Арзрума был отдан приказ уничтожить всю артиллерию, но полковник Зинкевич почти уверен, что осуществить это им бы не удалось, так как отступление было настолько внезапным, что в Арзруме осталось 20 офицеров. Сгорели интендантский и другие склады, кроме большого продуктового магазина. По словам Зинкевича, в Арзрум вошла регулярная османская армия численностью 3000 человек с 4 мушкетами и 4 пушками, 3 конными полками и одним аэропланом. Мы потеряли около 200 раненых и убитых. Ген. Андраник переехал со своим штабом в Каприкеи. 28 февраля ген. Андраник сообщил мне, что Каприкей опустошается, а армия из Гасанкалы дезорганизована и напугана отступлением армянских частей, оставляющих свои укрепленные боевые позиции до появления противника».

«…Отступившие производили жалкое и отвратительное впечатление. Иногда они расходились в короткие боевые линии, иногда снова собирались вместе. Было очевидно, что они не решились двинуться вперед из-за трусости и страха…», — отмечал в своих записках подполковник Твердохлебов.

Подполковник Твердохлебов: «Все произошло именно так, как я себе представлял. Они бежали, а из-за спины их охраняли пушки и русские офицеры. Пока русские офицеры собственноручно заряжали и нацеливали пушки, задерживая таким образом пошедшего в атаку противника, армянские «воины» за их спиной резали и убивали мирное население... Оказалось, что отважная армянская пехота ночью, под покровом темноты, почти полностью вырвалась с поля боя, спаслась и рассеялась в сторону Карсского шоссе. Этот побег имел вид урагана... но нет... даже ураган не мог бы заставить Арзрум отпасть от армян так быстро, с той быстротой, с которой сами армяне покинули город. Тот факт, что на линии обороны и в городе буквально не было убитых и раненых армянских солдат, сам по себе говорил о том, насколько упорно и долго они сражались…»

При ознакомлении с представленными документальными материалами даже нет необходимости делать дополнительные комментарии, все и так ясно. Эта история повторится очень скоро - в ответ на атаку грузинского подразделения именно в таком темпе и с таким успехом армянские части и боевые подразделения во время армяно-грузинской войны, 29 декабря 1918 года, ранним утром, эвакуировались из города Шулавери и безоглядно бросились в сторону Айрума.

Из книги Арчила Чачхияни «Армяно-грузинская война»

Продолжение следует