АНАЛИТИКА
02.06.16 17:50
Будет наверно тривиальной истиной, если отметим, что без урегулирования кризисав Абхазии (и Северного Картли) Грузия никогда не будет полноценным национально-политическим государством и под этим подразумевается не только территориальный контекст. Он будет постоянно существовать в режиме определенных рисков, угроз, и психополитической неполноценности.
Поэтому забота об этих проблемах, обдумывание, планировка определенных сценариев и стратегий должна осуществляется фактически беспрерывно, в условиях постоянного внимания. В то же время этот ментальный процесс, этот конфликтологический дискурс обязательно должен освободиться от историко-сентиментальных и сверхлиберальных изысканий.
Любое видение вокруг «абхазского кризиса» или аналитические отступления должны опираться на национально-государственные интересы Грузии, определенные этими интересами «красные линии», пересекать которые недопустимо и априори исключено:
1. Фактура «абхазского кризиса» полностью определена и не подлежит пересмотру; Это антигрузинский альянс российского империализма и абхазского этнократического сепаратизма.
2. Полностью определена также структура конфликта в Абхазии: это очередная российско-грузинская война. Именно Россия была главным вдохновителем, организатором и участником военного конфликта. Именно участие России придало войне в Абхазии такие тактические формы, как асимметричная военная сила, силовая «военная дипломатия», территориальная экспансия, геноцид, и этночистка.
3. Участие апсуа в войне, и пользование результатами конфликта с правовой точки зрения является мятежом против конституционного строя Грузии и коллаборационизмом, а с политической точки зрения этнический сепаратизмом и незаконной, опирающейся на внешнюю оккупационную силу сецессией.
4. Трагедия Грузии, вызванная временной потерей Абхазии, является не трагедией страны, проигравшей во внутригосударственном конфликте с апсуа, а трагедией побежденной в отечественной войне с Россией страны, вызванной прямым противостоянием Грузии, оставшейся без международной консолидации, с агрессивным сверхгосударством.
5. Основной путь урегулирования «абхазского кризиса» проходит через поэтапное ослабление этого сверхгосударства, и постепенное уничтожение основ ее агрессивной политики. Главный путь нашей политики должен проходить по активному стратегическому ожиданию определенных «тектонических» сдвигов, и стратегического договорного процесса с агрессором в условиях этого ожидания отбрасывании. Ни в один документ не должны быть заложены такие мины, которые во-первых, могут легитимизировать территориальную целостность Грузии, и второе, могут блокировать наши легитимные акции в условиях ослабления России, ее действенного сдерживания международными силами.
6. Мы максимально должны поработать над перманентным обострением российско-апсуйских отношений, сохранением конкретных кризисных отношений оккупантов и сепаратистов по тем или иным вопросам. Это будет серьезный социальный капитал для расшатывания общественных основ марионеточного режима и ее дестабилизации.
7. Какой бы многомерной не стала стратегия урегулирования «абхазского кризиса», структурно она должна опираться, так сказать, на неразделимые принципы приоритетности трех столпов. Эти три столпа: деоккупация, восстановление территориальной целостности, и полное и безусловное возвращение беженцев. Все остальные измерения - гуманитарные, социальные, «народной дипломатии» и др., должны подчиняться единству вышеупомянутых трех столпов. Недопустима искусственная перегруппировка приоритетов, отодвигать какой-либо столп на задний план, и заполнять созданный вакуум нестандартными «сферами». Следует прямо сказать: корни идеологии пересмотра приоритетов ведут нас к сотрудничеству с российскими спецслужбами, а результаты - к угрозе ментальной потери Абхазии.
Считаем, что из этой концепции должны исходить видения, конфликтологические проекты и схемы, связанные с вопросом урегулирования вопроса Абхазии. Тем более, что эта концепция сама собой находит обоснования в геополитических и геоисторических коллизиях 1992-2015 годов (а наиболее рельефно - в результатах августовской войны).
К сожалению, в течение последних двадцати пяти лет к привычным, традиционным угрозам в последнее время добавились по меньшей мере три новых вызова и риск-фактора:
1. Некоторые наши сограждане, пользуясь своим должностным или экспертым статусом, усиливают позиции сил, заинтересованных в посягательстве (и международной легитимации этого) на единство нашего государства. Некоторые субъекты ставят идею условного, так сказать функционального признания независимости Абхазии, чтобы в перспективе упростились процессы (?) вывода российских войск и возвращения вынужденно перемещенных лиц. Очевидно, оскопление разума, беспринципность и аморальность на самом деле не имеют границ.
2. Второй риск-фактор создает некоторый компромиссный, преимущественно фундаментализм капитуляции и покаяния. Мы имеем в виду вброс и попытку внедрения в грузинском мыслительном пространстве идеологии одностороннего «извинения»; Определенные лица и группы так увлеклись плагиатом зубрежки нео-либералистской конфликтологии, что проливают крокодиловы слезы о гибели генофонда апуса в «грузинско-абхазском» конфликте, и, виляя хвостом, предаются мазохистскому самобичеванию односторонних извинений. Между тем, значительная их часть в свое время по три раза в неделю требовала от Эдуарда Шеварднадзе ввести войска в Абхазию и разрешить сложившийся там кризис военным методом, дескать, во избежание «Варфоломеевой ночи», ожидаемой со стороны группировки Ардзынба.
Очевидно, что оба этих подхода априори неприемлемы. Историю не выбирают- она такая, какая есть. Не выбирают также модель мышления, мораль, форму действия- они тоже такие, какие есть; Одни патриоты - другие коллаборационисты. Но в любом случае созданный климат порождает много вопросов для раздумий, и забота о страховке от погрешностей должна стать главной и твердой нормой нашей жизни.
3. Третий вызовом условно можно назвать своеобразный конфликтологический романтизм. В процессе поиска грузинской модели урегулирования «абхазского кризиса» и, в особенности, в рамках стратегии перехода на механизм поэтапного урегулирования, возникло и определенную поддержку в конфликтологическом дискурсе получило мнение, будто главным средством полномасштабного урегулирования является государственный прогресс и социально-экономическая трансформация Грузии, будто Грузия с высокоразвитой экономикой, модернистской социально-гуманистической системой, полноценной демократией и стабильным политическим режимом станет чрезвычайно привлекательной и объектом ориентации для абхазов. А последние моментально забудут насажденную российской пропагандой псевдоисторическую память, и антигрузинские ментальные клише в социальном мышлении послевоенного периода, и сломя голову бросятся восстанавливать связи, разорванные с грузинским обществом и нашим государством. Вот таким образом ведется новая, и заранее проигранная «большая игра» в мышлении грузинского общества. На ментальной карте нашего общества в виде определенных информационных клише появляются виртуальные точки - «братья и сестра абхазы!», «Пророссийская ориентация абхазов продиктована страхом перед Тбилиси, и мы должны снять этот синдром страха», «у абхазов есть серьезные исторические претензии к Грузии», «преимуществом здравоохранения Грузии пользуются все больше и больше абхазов», «приехавшая для присутствия на матче суперкубка УЕФА молодежь воодушевлена достигнутыми успехами Грузии, что является залогом пробуждения абхазской общественности» и др. Ясно, что популяризируя такие подходы некоторые стараются добиться контроля над процессом, установить гегемонию в конфликтологическом дискурсе, и внедрить эти «шедевры» этнократического и колониалистического мышления. Здесь наиболее опасной тенденцией представляется то, что может произойти ревизия традиционной концепции урегулирования, группировка приоритетов, отодвижение на задний план стратегических компонентов в структуре урегулирования, и их замена нестратегическими гуманитарно-либеральным компонентами, что в конечном итоге вызовет потерю наших существенных позиций.
Достойно сожаления, что такая концептуализация быстро распространяется в политических кругах и академических журналах, чему со своей стороны содействует капитулянтская политика правящего режима. Некоторые специально создают иллюзорный, несколько утопический мир, и прямо обманывают общество надуманными конфликтологическими схемами и модальностями.
Само собой разумеющейся истиной является то, что Грузия должна развиваться, жить в режиме прогрессивной модернизации, национально-культурного возрождения и непрерывного развития, и это функциональная потребность и твердая норма существования грузинского общества. Разумеется хорошо, что определенная часть общества с того берега Ингури внимательно следит за нашей динамикой и деталями развития. Ясно и то, что полотно урегулирования конфликта не будет легко сшить. Это очень сложный орнамент, в котором наряду с главными нитями определенное значение имеют и вспомогательные нити. Рано или поздно, в тои или иной форме, следует создать платформу диалога, расширить сеть неформальных коммуникаций, на основании рациональных компромиссов должны сформироваться зоны сотрудничества (торгово-экономические, культурные, научные контакты, гуманитарные каналы и др.).
Все это в определенной степени улучшит среду преодоления результатов войны, но ни в коем случае не изменит структурные параметры этой среды. Поэтому нам следует быть реалистами, прагматиками, и в то же время, несколько консервативными. Курс компромиссов и сотрудничества не должен затемнить стратегические линии, и не должен обусловить перегруппировку традиционных структурных кодов нашей политики. Сиюминутная благодарность апсуа, вылечившихся по государственной программе здравоохранения в клиниках Зугдиди, Кутаиси, и Тбилиси, или минутное воодушевление (или многое подобное с содержательной точки зрения) молодежи, приехавшей для присутствия на матче на национальном стадионе, не следует принимать за основу урегулирования, и тем более не следует превращать в нормативный фактор конфликтологической идеологии. Повторяем: эти факты сами по себе хороши, но не знаменательны и важны для строительства стратегии полномасштабного урегулирования.
Вышеупомянутая идеология совершенно не учитывает проблему готовности собственно апсуа общественности к той перспективе, которую готовит для них это мнение. Понятно, что страна с отсталой экономикой и нестабильной политикой никогда не будет привлекательной, что государство с высокоразвитой либеральной экономикой и прогрессивными стандартами демократии является и привлекательной, и примерной, и объектом ориентации. Однако эта привлекательность, этот мимесис чрезвычайно условен в отношении апсуа, и в реальном процессе обусловлен целым комплексом условий. Во внешних условиях самым существенным является обстоятельство, что у апсуа нет свободы выбора. Даже если им понравится «отлаженная» Грузии и воодушевятся ею, они не имеют возможности идти к объекту воодушевления. Россия не дает (и никогда не даст) право на это.
Мы считаем, что самыми важными внутренними условиями являются: совершенно безрезультатно предлагать апсуа социуму развитие и задумку коеволюции, и демонстрацию воли на реализацию этой задумки. Это репрессивный, ретроградный социум с дефицитом демократии. Это общество насилия, которое по своей сути, правилам, феодально-клановым нормам в корне несовместимо и конфликтно в отношении либерально-демократических ценностей, в которых сеть социальных отношений и ценностей иманентно недемократичная, что в условиях российской демократии еще больше углубляется и принимает статические формы. В то же время, антигрузинский этнопсихологический комплекс, осевший в сознании апсуа в результате российской имперской пропаганды и прошлой войны, преодоление которого весьма сложный и растянутый во времени процесс, априори обуславливают нетолерантность к Грузии. Для психотипа апсуа Грузия является объектом ксенофобии и коллективной агрессии несмотря на то, эта Грузия прогрессивная или регрессивная, либерально-демократическая или авторитарная, развитая или отсталая.
Поэтому ориентация на демонстрацию силы подражания модели прогрессивного социально-экономического развития и политики является чистой воды утопией. Просто невозможно. чтобы общество, направляющим социально-политической жизни которой является каста сепаратистов и российский генералитет, а разумом управляет недемократический и антигрузинский психотип, понял и принял парадигму модернизации, причем на примере Грузии.
И наконец, однозначно необходимо, подходить к данной проблеме с чисто геополитического ракурса. Наряду с этим, думаем, именно геополитический анализ дает возможность свести к нулю истину вышеизложенного «мнения». Причину и результаты войны в Абхазии надо по существу искать именно в геополитике.
Главным результатом войны, следовательно, является территориально-политическая дезинтеграция Грузии и создание таких негативных феноменов, как «разделенная территория», и «государство и его антипод». Наша историческая территория разделена по реке Ингури, что порождает феномен «разделенной территории». В то же время на неконтролируемой территории существует незаконное политическое образование, с определенной структурой и оккупационно-марионеточным режимом, что создает феномен «государства и его антипода».
Это положение уподобляет Грузию определенным случаям международной практики. «Государствами и его антиподами» были Западная (ФРГ) и Восточная (ГДР) Германия, Южный и Северный Вьетнам, являются Южная и Северная Корея. Эти государства-антиподы функционально играли роль неких рекламных витрин двух глобальных сил, лагерей западного капитализма и восточного социализма. Обе стороны очень много тратили, чтобы сделать свою витрину более привлекательной. В конечном итоге, очевидно, что более жизнеспособной оказалась западная витрина, и в «витринизации» победила именно она.
Но примечательно то, что эта победа (где-то поражение) произошла не для обустройства собственной витрины Западом, а из-за геополитических изменений, более конкретно, из-за нарушения геостратегической симметрии.
Создание и отмена феномена «разделенных территорий» и «государства-антипода» поддается только лишь геополитической логике: объединение Германии вызвало не «витринное» благородство ФРГ (высокий уровень жизни, демократия, уважение прав человека и т.д.) , а геополитическая «тектоника» - распад лагеря социализма и СССР, и уход российских войск из региона. Также было и во Вьетнаме (уход из региона США), и только так же будет и в Корее (снятие китайского фактора и «японского синдрома»).
Подобная тенденция «витринизации» заметна и у нас. Нас убеждают, что экономически возрожденная, финансово окрепшая Грузия с либерально-демократическими ценностями как магнит будет притягивать апсуа (и осетин), создавая действенную почву для восстановления территориальной целостности, что является абсурдом чистой воды.
Внешняя политика и геостратегия России и сегодня (даже больше, чем когда-либо) основывается на принципах геополитики и ревизионизма (пересмотра существующего мирового порядка, развала правовых основ международной системы). Правда, Кремль временами применяет стратегию «мягкой силы» в виде разного геоэкономического, геокультурного, и информационного давления (между прочим, политика правящего режима Грузии и разум части грузинского общества является полем действия этой «мягкой силы»), но приоритетной сферой все равно является геополитика - политика военной агрессии, пространственной экспансии, и захвата территорий. Какой бы привлекательной ни стала «грузинская витрина» для апсуа, военное пребывание России и прямой протекторат над оккупационным режимом всегда заблокирует «витринизацию» и мифический поворот апсуа к Грузии.
Поэтому не «витринизация», не искусственная перегруппировка приоритетов, не пленение умов бесполезными и иллюзорными мечтами, а необратимость ориентации на западный блок и планомерное усовершенствование и развитие международных гарантий массированного отброса российской геополитики - вот что должно быть основанием грузинской политики.
Дазмир Джоджуа
Профессор СГУ, член движения «Возвращение»
Источник: Грузия-Онлайн /www.apsny.ge/
Прочитано : 829
Напишите комментарии
Новостная Лента
-
Илья Дарчиашвили встретился со своим норвежским коллегой
18:0026.04.24
-
Ираклий Гарибашвили встретился с послом Ирана
17:2126.04.24
-
16:4526.04.24
-
С сегодняшнего дня доехать из Тбилиси в Батуми можно будет за 3 часа 30 минут
16:0026.04.24
-
15:1426.04.24
-
14:2826.04.24
-
13:4026.04.24
-
12:5326.04.24
-
12:0226.04.24
-
90% экспорта овощей и фруктов из Грузии приходится на Россию
11:1826.04.24
-
10:3026.04.24
-
Турция протягивает Армении руку примирения. Еревану нужно пользоваться возможностями
7:0226.04.24
-
18:0025.04.24
-
НБГ назвал спекуляциями предупреждения о рисках налоговой амнистии для офшоров
17:2025.04.24
-
16:4025.04.24
-
Европарламент принял резолюцию в связи с проектом закона «О прозрачности иностранного влияния»
16:0025.04.24
-
15:2025.04.24
-
14:4025.04.24
-
14:0025.04.24
-
12:5925.04.24
-
АБР выделит Грузии 46 млн евро на развитие здравоохранения
12:1625.04.24
-
По факту коммерческого подкупа задержан один человек
11:2325.04.24
-
Армения и Россия – от «союзничества» к открытой вражде...
11:0725.04.24
-
10:4025.04.24
-
18:0024.04.24
-
17:2024.04.24
-
В Батуми иностранцы стали жертвами вымогательства в баре, задержаны двое
16:4024.04.24
-
Ираклий Кобахидзе примет участие в «Конференции консервативного политического действия» в Венгрии
15:5424.04.24
-
Президент помиловала Лазаре Григориадиса
15:0024.04.24
-
14:1724.04.24
-
13:4524.04.24
-
Мария Захарова – Маневры НАТО у границ России повышают риски военных инцидентов
12:4224.04.24
-
12:0024.04.24
-
Нодар Шерозия отстранен от должности председателя сакребуло Рустави
11:1524.04.24
-
24-25 апреля в старом туннеле Рикоти в ночное время введут ограничения
10:3024.04.24
-
18:3123.04.24